– Не двигайся, – предостерег Танис. – Жди!
Очевидно, враг, затаившийся в лесу, избрал ту же тактику. Шагов слышно не было, но Танис и Флинт знали: они все еще там, выжидают.
– Бездна забери! – пробормотал Флинт. – Не можем же мы простоять здесь всю ночь. – И прежде чем Танис успел его остановить, гном крикнул: – Эй, вы, скользкие ящерицы! Хватит шнырять по кустам, выходите биться!
Они услышали, как кто-то взвизгнул, но быстро умолк. Затем голос осторожно произнес:
– Флинт? Это ты?
Флинт опустил топор.
– Карамон? – выкрикнул он.
– И еще я, Флинт! Тассельхоф! – услышали они голосок кендера.
Флинт хмыкнул и покачал головой.
В лесу раздался громкий треск. Вспыхнули факелы, и из-за деревьев вышел Карамон, который почти тащил Рейстлина. Вперед выбежал Тассельхоф, тянувший за руку Стурма.
– Смотрите, кого я нашел! – воскликнул Тас.
Танис и Флинт уставились на рыцаря в странном шлеме, который явно был ему велик. Танис подошел, чтобы обнять Стурма. Рыцарь отстранился, отвесил поклон и остался стоять в отдалении. Он смотрел на Флинта, и взгляд его нельзя было назвать дружелюбным.
– Танис, он тебя не узнает! – выпалил Тас, едва сдерживая волнение. – Он никого из нас не узнает!
– Его что, снова ударили по голове? – спросил Танис, обращаясь к Карамону.
– Нет, он околдован.
Танис осуждающее посмотрел на Рейстлина.
– Я тут ни при чем, – сказал маг, устало опускаясь на уцелевшее бревно. – Это дело рук самого Стурма.
– Долгая история, Танис. А здесь что произошло? – спросил Карамон, угрюмо оглядывая сожженную деревню.
– Работа драконидов, – ответил Полуэльф. – Очевидно, монстры перебрались через горы.
– Да, мы тоже наткнулись на нескольких, – сказал воин. – Еще в Черепе. Ты думаешь, они все еще где-то поблизости?
– Мы никого не видели. Так вам удалось добраться до крепости? – поинтересовался Танис.
– Да, и хорошо, что мы унесли ноги из этого жуткого места и проклятых равнин. – Он мотнул головой в том направлении, откуда они пришли.
– Как вы нас нашли?
Рейстлин кашлянул и посмотрел на брата. Лицо Карамона залилось румянцем. Он смущенно переминался с ноги на ногу.
– Братец думал, что запахло едой, – язвительно сказал Рейстлин.
Карамон со вздохом развел руками.
Флинт тем временем оглядывал соламнийца, то и дело косясь на Тассельхофа, так и светившегося от удовольствия и возбуждения.
– Что стряслось со Стурмом? – спросил Флинт. – Почему он так на меня смотрит? Откуда у него этот шлем? Почему он его носит? Он же ему велик. Это же… – он подошел ближе, чтобы лучше рассмотреть шлем в сумеречном свете, – работа гномов.
– Это не Стурм! – выпалил Тассельхоф. – Это принц Граллен из подгорного королевства! Правда здорово, Флинт? Стурм думает, что он гном. Можешь сам спросить!
У Флинта отвисла челюсть. Только через некоторое время ему удалось закрыть рот, громко стукнув зубами.
– Не верю. – Он приблизился к рыцарю. – Эй, Стурм, перестань прикидываться!
Стурм сжал рукоять меча. Его голубые глаза смотрели из-под шлема сурово и холодно. Он произнес несколько фраз на гномьем наречии слегка запинаясь, словно артикуляция была ему непривычна, но ошибок не делал.
Флинт стоял совершенно огорошенный.
– Что он сказал? – спросил Тас.
– Держись подальше, гном холмов, иначе пожалеешь, – перевел Флинт. Он обернулся в поисках Карамона, а потом его взгляд остановился на Рейстлине. – Кому-то лучше объяснить мне, что здесь происходит.
– Рыцарь сам виноват, – повторил колдун, ответив гному ледяным взглядом. – Я здесь совершенно ни при чем. Я его предупреждал, что шлем волшебный и трогать его не стоит. Но он не послушал. И вот результат: возомнил себя каким-то там принцем Гралленом.
– Принц Торбардина, – объяснил Флинт. – Один из трех сыновей короля Дункана. Принц Граллен жил около трех сотен лет назад. – Не очень-то доверяя Рейстлину, он вновь приблизился к рыцарю, чтобы лучше рассмотреть шлем. – И, правда, этот шлем достоин особы королевской крови, – согласился он. – Никогда такого не видел! – Он протянул руку. – Вот бы…
Стурм вытащил меч и наставил его острием на гнома.
– Не подходи к нему, – предупредил Рейстлин. – Ты же гном с холмов, так что принц Граллен считает тебя врагом, в схватке с которым он погиб.
