2
Маг, ведьма и маньяк
5-й день месяца Мишамонт, 352 год ПК
Резкий свет бил в глаза Рейстлина, заставляя его чувствовать себя единственным человеком в помещении. Иоланта подошла ближе, желая его разглядеть получше. Маг стоял, опираясь на деревянный посох, украшенный металлической драконьей лапой, что сжимала кристаллический шар.
Иоланта сразу почувствовала в посохе магию, и притом чрезвычайно мощную. Другой рукой маг нервно теребил кожаный мешочек, привязанный к поясному ремню. В этом мешочке не было ничего примечательного, маги использовали их повсеместно для хранения компонентов своих заклинаний. Ведьма заметила несколько таких мешочков и у юного чародея, но рука юноши касалась лишь одного из них.
И хотя Иоланта немедленно заинтересовалась, что примечательного могло там храниться, она не стала над этим долго размышлять. Гораздо сильней ее любопытство разжигала сама рука. Кожа мага отливала золотом, словно ее окунули в расплавленный металл. Безусловно, странный оттенок стал результатом магического воздействия — но какого и почему?
Взгляд ведьмы переместился с рук Рейстлина на его лицо. Маг откинул черный капюшон, оставив голову без всякой защиты. Ведьма начала искать в его чертах приметы сходства с сестрой и не смогла их обнаружить. Лицо Рейстлина было красивым или стало бы таковым, если бы не крайняя худоба и бледность. К тому же на лице кожа была того же оттенка, что и на руках.
А вот глаза были удивительные — большие, глубокие, с темными зрачками в форме песочных часов. Рейстлин обернулся, чтобы взглянуть на Иоланту, и она не увидела в его глазах восхищения или желания, которые замечала почти в каждом мужском взгляде.
Ведьма поняла причину — на глаза мага было наложено проклятие, известное как «проклятие Реаланны», по имени легендарной чародейки, создавшей его. Любое живое существо, на которое падет взгляд Рейстлина, будет видеться ему стареющим и умирающим. Иоланта сейчас для него — старая, возможно, уродливая и беззубая карга.
Ведьма вздрогнула.
Сходство с сестрой у Рейстлина было, скорее, в духе. Иоланта видела безжалостную властность Китиары в твердой линии подбородка брата, ее мрачную решимость в застывшем выражении его лица, ее гордость и решительность в уверенно расправленных плечах. Но были у Рейстлина и качества, в которых Китиара испытывала недостаток. Иоланта видела длинные чувственные пальцы мага, затаенную печаль в его взоре. Он явно многое вынес в жизни. Познал боль — физическую и духовную, победил ее силой собственного непреодолимого упорства.
Иоланта машинально отметила, что на маге нет никаких следов пыток. Его не били. Его золотую кожу не спустили на корм собакам. Никто не ломал ему костей, а Арбитр не пытался вырвать столь удивительные глаза. Так или иначе, Рейстлин смог создать неприятности для Ночного Властелина, и Иоланта находила это очаровательным.
Приглядевшись получше, она поняла, что Ночной Властелин был на самом деле расстроен и раздражен.
— Я никогда не видела этого человека, — повторила ведьма, — не знаю, кто он или откуда прибыл.
Это была ложь — Китиара рассказала ей все о своем «маленьком» брате и их детстве, проведенном в Утехе. У них еще был брат-близнец, большой, неповоротливый увалень по имени Каринман или что-то похожее. Как она помнила, Рейстлин и его брат были неразлучны. Что же случилось с его близнецом?
Ночной Властелин мрачно посмотрел на нее:
— Не могу принять твои слова на веру, госпожа.
— А я не могу понять ход твоей мысли, милорд, — раздраженно бросила Иоланта. — Если тебя так волнует, что этот маг на самом деле шпион, почему ты разрешил ему появиться в Храме?
— Я этого не делал, — холодно сказал Ночной Властелин.
— Но тогда драконидская стража у ворот должна была его обезвредить!
— Они не смогли, — произнес Ночной Властелин.
Иоланта ошеломленно вскинулась:
— Но тогда как…
— Как?! — Ночной Властелин буквально выплюнул это слово. — Вот вопрос, на который я хочу получить ответ! Как этот маг смог здесь очутиться? Он точно не проходил через Врата, пилигримы бы такого никогда не допустили!
