Словно отвечая на ее мысли, Ночной Властелин фыркнул:
— Он лжет! Он простой шпион.
— Шпион? — переспросила изумленная Иоланта. — Но чей он шпион?
— Шпион Конклава. — Последнее слово Повелитель Ночи прошипел с насмешкой.
Иоланта нахмурилась:
— Уверяю тебя, Ложа Черных Мантий посвящает себя лишь служению Королеве Такхизис.
Ночной Властелин улыбнулся. Он редко улыбался, а когда делал это, его улыбка для кого-то служила самым дурным предзнаменованием. Рядом заулыбался Арбитр.
— Очевидно, тебе еще не сообщили. Кажется, глава вашей Ложи, архимаг Ладонна, предала нас, выступив против Королевы. И в этом ей помог Бог Нуитари. Конечно, Ладонна была поймана и казнена, а Нуитари просил прощения за свои ошибки и вернулся под руку своей матери. Все бы хорошо — но есть одна неувязка…
Иоланта ощутила, как теперь страх крепко сдавил ее горло. Она была точно уверена, что Ночной Властелин лжет, но необходимо было разыгрывать полное незнание.
— Я ничего этого не знала, — сказала ведьма, стремясь выглядеть спокойной. — Могу заверить тебя, Ночной Властелин, в моей верности. Если Конклав порвал с Темной Королевой, я немедленно порву все отношения с Конклавом.
Ночной Властелин фыркнул. Он явно не верил ей. Но тогда зачем вызвал? Он явно знал меньше, чем хотел показать.
Иоланта затянула велеречивое прославление Такхизис. И все время, пока слова текли рекой, она думала. Если бы Ладонна была казнена, она непременно узнала бы. Поднялась бы страшная буча в Конклаве среди всех трех Лож. Один из негласных девизов магов, рожденный долгими годами преследований, был: «Тронь одного — тронешь всех».
Но что это означает для нее? Ночной Властелин подозревает ее в помощи Ладонне? Несомненно, он может так считать, если слепо доверяет шпионам, которые твердят о заговорщиках, что скрываются в каждом темном углу. Если бы он мог, то арестовал бы даже собственную тень!
Пока Иоланта раздумывала, как лучше выбраться из расставленных сетей, молодой маг завладел общим вниманием.
— В доказательство верности Такхизис я передам тебе мой посох, — спокойно сказал Рейстлин. — Этот посох я ценю больше жизни, но отдам его добровольно. И расскажу милорду, каким образом я попал сюда. Я прошел коридорами магии — не ведая, что вход в Храм является преступлением. Я совсем недавно в Нераке — прибыл для служения Королеве Такхизис и посрамления ее врагов. Пусть Ее Темное Величество покарает меня немедленной смертью, если я лгу.
Все темные жрецы, и Ночной Властелин первый из них, уверяли своих последователей, что во власти Такхизис немедленно карать предателей. Рейстлин объявил о своей верности Королеве и призвал ее в свидетели. И никакой молнии не прилетело с небес. Пламя не объяло Рейстлина. Его плоть не сползла с костей. Молодой маг спокойно стоял посреди зала суда, живой и невредимый. С затаенной улыбкой Иоланта ждала реакции Ночного Властелина.
Тот рассерженно сверлил мага взглядом. Он наверняка подозревал насмешку в его словах, но не мог подвергать сомнениям веру в Такхизис, особенно при свидетелях. Такхизис дарует Рейстлину жизнь. Значит, Ночной Властелин не может его казнить, зато может сделать жизнь юного наглеца очень печальной.
— Поблагодари нашу Королеву за свое спасение, — резко сказал Ночной Властелин. — Можешь остаться в Нераке, но впредь тебе запрещается появление в Храме!
Рейстлин поклонился в знак согласия.
— Твой посох будет конфискован, — продолжал Ночной Властелин, — и помещен под замок до того времени, пока ты не надумаешь покинуть город. И кроме того, ты немедленно предъявишь нам содержимое своих поясных мешочков.
Ночной Властелин мог быть извращенным садистом и безумцем, но глупцом он не был. Как и Иоланта, он давно заметил руку Рейстлина, что постоянно теребила один из мешочков.
Рейстлин неуверенно замер. Иоланта приблизилась на шаг к молодому человеку и тихо сказала:
— Не будь глупцом. Делай, как тебе велят.
Маг оглянулся на голос ведьмы, а потом положил посох на плиты пола. Иоланта подумала, понимает ли он, какую потерю только что пережил, ведь он наверняка должен знать, что выражение «конфискован» в устах Ночного Властелина означает «забран навсегда».
