— Из машины! — Скомандовал Савушкин. Разведчики быстро покинули «хорьх» и, без лишней суеты, тут же заняли огневые позиции вокруг машины — сторожко вглядываясь в окружающие горы, контролируя каждый свой сектор наблюдения. Лейтенант, присев на одно колено и держа «вальтер» наизготовку — спросил Савушкина:
— Товарищ капитан, а мы не поторопились?
Капитан отрицательно махнул головой.
— Нет. Глянь на их шевроны.
Котёночкин, не сводя глаз со своего сектора, перевернул ближайшего к нему покойника, одёрнул рукав — и, кивнув, произнёс:
— Тюркистан. И лук со стрелой. Что это?
— Первый восточно-мусульманский полк СС.
— Наши?
— Бывшие наши.
— Ну да. Монголоиды. Похоже, казахи или в этом роде…. Но мы ж теперь вроде как с ними по одну сторону? Хоть они СС, а мы — тодтовцы…
— Их здесь быть не должно. Сейчас их полк режет варшавских детей. Эти шестеро — дезертиры.
Тут в их разговор вмешался Костенко:
— Товарищ капитан, а шо они тут робили, тые казахи? И мы им для чого?
Савушкин усмехнулся.
— Думаю, собирались позаимствовать нашу машину. На «хорьхе» всяко комфортнее до Италии добираться…
— До Италии? — Изумился Костенко.
— Ну это я просто предполагаю. Может, в Швейцарию. Куда они планировали дезертировать — теперь не узнать, покойники — народ неразговорчивый… ладно, сворачиваем с этой дороги. Мы тут наследили…. Володя, глянь по карте, куда можно свернуть? Женя, Витя — добейте бывших соотечественников.
Снайпер и радист молча перезарядили свои пистолеты, раздалось шесть выстрелов — после чего Некрасов буркнул:
— Сделано.
Лейтенант, изучив карту, доложил:
— Товарищ капитан, через километр — поворот налево, в горы. Но там…
— Что там?
Котёночкин пожал плечами.
— Дорога идет к перевалу, но не доходя до него — кончается…
— Тогда не годится. Дальше?
— Через четыре с половиной километра будет Маков. От него есть дорога на Битчу. Тоже через горы, но, по крайней мере, она есть.
— Битча, Битча… Не помнишь, лейтенант, что комиссар Яшик говорил про эту Битчу?
Котёночкин почесал затылок.
— Не, не помню. Вообще не помню этого названия.
Савушкин снисходительно улыбнулся.
— Что-то ты молод для склероза… А говорил он, что там немцы. Какие-то боевые группы…. И в Битче этой, и дальше на юг, до самого Дуная. То есть нам нет нужды выправлять пропуск в Моравию! Абсолютно легальный повод прошерстить всю западную Словакию с севера на юг и выполнить приказ командования — не сильно рискуя…. Что есть гут. — Помолчав, решительно скомандовал: — В машину! — И добавил: — Костенко — за руль.
Вскоре они добрались до первых домиков Макова — от которых налево, в горы, уходила плотно укатанная просёлочная дорога, скрывающаяся среди молодого ельника.
— Олег, налево. — Старшина кивнул, вывернул руль и съехал с шоссе на просёлок.
Первые минут двадцать вверх «хорьх» бежал бодро: подъём был щадящий, да и грунтовка оказалась вполне себе ухоженной — но через пару километров всё стало намного хуже. Крутые серпантины, густые заросли, подступавшие к самой дороге, корни деревьев, превращающие дорогу в полосу препятствий — всё это серьезно снизило скорость движения. Наконец, на очередном повороте Костенко, выругавшись, обернулся к остальным разведчикам и бросил зло:
— Всё, вылазим! Дальше пешком!
Котёночкин с Некрасовым и Строгановым, не говоря ни слова, покинули «хорьх». Савушкин, прежде чем оставить машину, спросил:
— Что, не тянет?
Старшина отрицательно покачал головой.
— Нэ йидэ. На второй вже глохнет. Хочь бы до перевала добраться….
Капитан кивнул и покинул своё кресло. «Хорьх» облегчённо пыхнул и уже куда веселее пополз вверх.
Пешком в гору оказалось не так уж и трудно идти — благо, вся поклажа осталась в машине — тем не менее, добраться до верхней точки перевала им удалось лишь к закату. Там их поджидал Костенко — успевший за те полтора часа, что они тащились вверх, поставить палатку, укрыть свежесрубленными буковыми ветками «хорьх», развести огонь, и даже сварганить какой-никакой ужин — в котелке, висящем над пламенем, что-то довольно интенсивно булькало. Савушкин лишь удовлетворённо кивнул — на то и старшина, чтобы личный состав был покормлен и обустроен…
