И отключилась.
— Пока, — сказал я уже «мертвому» телефону и захлопнул раскладушку.
Смотрю на телефон и ловлю себя на том, что всего несколько секунд назад я снова будто услышал зов моря. Ну да, и в руке у меня не допотопный телефон фирмы LG, а перламутровая ракушка, у которой закрылись створки. Прямо перед глазами у меня голубая вода, в которой отражаются бегущие куда-то облака. И мне нестерпимо хочется туда! Куда-то туда! Это не море — это небо. А море было в ракушке! Так куда же я сейчас хочу? В море и в небо?
От мучительных раздумий меня освобождает голос Гарика.
— Нет, наш президент все же будет круглым дураком, если не обратит внимания на авиацию! И если не предпримет все возможное для ее возрождения!
Поворачиваюсь на бок, подкладываю под голову ладонь и спрашиваю:
— Почему ты так решил? Да и что он может сделать?
Про себя же решаю, нет с сексом у него явно все в порядке. Потому что только удовлетворенный мужчина может, находясь в здравом уме и рассудке, выбрать в качестве темы для философской беседы политику. Причем не просто политику, а обсуждать действия нашего дорого и уважаемого президента.
Ну что же, как не поддержать интересный разговор!
— А ему, собственно, и делать-то ничего не надо, — отвечает Игорь. — Надо просто взять и в качестве приоритетной задачи развития страны поставить развитие авиации.
— Не понял, объясни?
Игорь обводит рукой вокруг себя.
— А ты посмотри, сколько сейчас народу здесь сидит!
— Ну, если взять всех вместе, то около двухсот пятидесяти тысяч, наверное, будет!
— Вот! А ты видел у кого-нибудь из них несчастливое лицо?
Попытался вспомнить и был вынужден признать, что нет, не видел.
— И что это значит? — спрашиваю.
— А то, — отвечает Игорь, директор нашего музея истории покорения неба, — что все эти люди приехали сюда, в наш город, чтобы снова хоть чуть-чуть, хоть краешком глаза прикоснуться и стать сопричастным к главной мечте человечества, к мечте о самостоятельных полетах в небе. Глядя на небо, глядя на парящие в облаках самолеты, люди становятся счастливыми. Как в детстве! Они улыбаются, они радуются. А разве не это главная задача президента? Видеть своих сограждан счастливыми? Вот вспомни, при Сталине был лозунг «Все на самолеты!» И все в нашей стране мечтали стать летчиками, инженерами, авиаконструкторам. Да, не все ими становились. Но мечта оставалась и была у всех. И все знали, что они живут в самой замечательной стране в мире. И мы гордились своей страной. Потому что мы были лучшими. А сейчас что?
Игорь с досадой махнул рукой и засунул себе в рот травинку. Вот так живешь, живешь рядом с человеком, работаешь плечом к плечу, трудности преодолеваешь, и вдруг оказывается, что живешь рядом с великим философом, который знает формулу абсолютного счастья. Но вместо того, чтобы сказать ему об этом, я задаю совершенно идиотский, с точки зрения данной ситуации, вопрос.
— Скажи, Гарик, а ты сексом сегодня занимался?
Друг сначала поворачивает ко мне голову, багровеет, потом краснеет и, наконец, выдавливает из себя:
— А это ты к чему?
— Да, так, — возвращаюсь в лежачее положение. — У меня сегодня был суперфантастический секс! Причем не один раз.
— Дурак!
Игорь явно обиделся.
— Я тебе о высоком говорю, а ты!
Игорь окончил Московский авиационный институт и болезненно воспринимает все, что связано с авиацией. Вернее, с бедственным ее положением в России. Хотя Игорь может считать себя самым счастливым человеком в мире, потому что, несмотря ни на что, его деятельность пусть не напрямую, но связана с авиацией. Но из его курса он такой один.
Остальные работают менеджерами, торгуют на рынке, один таксистом калымит.
— Да нет, ты не понял, — перебиваю я Игоря, — просто сегодня, идя сюда, мне в голову пришла практически такая же мысль, что и тебе.
И я рассказываю ему сначала теорию о «гомо сапиес флайенсах», а потом в качестве заключения теорию об умиротворенном влиянии секса на мозги мужчины.
— Вот меня и интересует. У тебя было сегодня! Или не было!
— А-а-а, ты вот в каком плане? — тянет Игорь. — Тогда понятно, — смеется. — Было!
