«Куда ты?» – чуть было не спросил он, но не решился.
Но колдун не стал прощаться. Он указал на спящего.
– Посмотри за ним, – просто, как равного, попросил он Топорика. – Я скоро вернусь.
И все. Янасу неожиданно стало легко. Значит, дальнейший путь они продолжат вместе. Какая разница, куда они идут, что колдуну нужно в Лакнии и что их там ждет? Главное, он теперь не один. И никого не нужно бояться.
Проповедник проснулся, потянулся и тут же, поморщившись, схватился за голову.
– О-о… – простонал он. – Клянусь святыми дарами, во рту у меня так гадко, будто я всю ночь жевал перепревшее индюшачье дерьмо…
Мальчик не выдержал и рассмеялся.
– Грех потешаться над старшими! – попытался прикрикнуть на него священник, но опять сорвался на стон. – О-о, Пресвятая Дева… Скажи мне, сын мой, у твоего господина нет ли вина?
– Не знаю… – пожал плечами Топорик, – кажется, нет. И он не господин мне.
– Так ты?.. Простите меня, молодой господин. Я хотел спросить, нет ли у твоего уважаемого отца немного… – Он огляделся, тяжело вздохнул.
– У нас ничего нет, – подтвердил Янас, испытавший странное чувство, когда отец Матей назвал его сыном Николаса. – Ты же сам видишь.
– Вижу, – уныло согласился проповедник. – Ни кувшина, ни бурдюка, ни бутылки… Пресвятая Дева… – Он снова поморщился, натужно сплюнул и вдруг вскинулся с надеждой:
– Послушай, я знаю, у воинов всегда есть при себе такая маленькая фляжка с водкой и самогоном…
Мальчик опять фыркнул и отвернулся, чтобы не обидеть священника.
– Так и знал, – обреченно выговорил отец Матей. – Господи боже, лучше бы меня все-таки удавили.
Он встал на ноги, посмотрел вокруг и, шатаясь, пошел в том направлении, куда удалился Николас.
– Эй! – вскочил мальчик. – Святой отец! Куда ты? Нам сказано сидеть здесь!
Но проповедник, бормоча, кашляя и отплевываясь, шел дальше и не оборачивался. Мальчик побежал за ним.
Николас трижды обошел вокруг Черного Козла и в последний раз остановился прямо перед ним. Утреннее солнце освещало неживого деревянного истукана, сделанного так грубо, что в нем козел угадывался в общем-то с некоторым трудом. Ветвистые рога были теперь мало похожи на рога – просто хаотичное переплетение корневых отростков.
Козел сидел, вросший задом в землю, опираясь на передние копыта – в совсем не козлиной позе. Сейчас он больше напоминал деревянную статую собаки, с головы которой забыли срезать ненужную древесину. Николас сосредоточился, закрыл глаза, положил руку на дерево передних копыт.
Ничего. Пахнет мхом и сыростью. Да еще примешивается ко всему этому едва уловимый сладковатый запах мертвых тел.
Но ведь ночью передние копыта были воздеты к небу. А сейчас… Минуту назад он специально влез на козлиное плечо и проверил – никаких следов слома или спила. Ни на одном, ни на другом плече.
Человек – будь он месте Николаса – подумал бы о том, что ночная активность черного идола ему просто примерещилась в горячке боя, но Николас точно знал: он видел то, что видел, и чувствовал то, что чувствовал.
Но не мог этого объяснить.
Пожав плечами, он вздохнул и повернул обратно. По пути поднял из грязи полный под завязку бурдюк, растянул горловину, отхлебнул немного вина. Вино оказалось очень кислым, крепким, хотя и довольно молодым. К тому же к нему был подмешан травяной настой – кажется, лебеды и волчьего лыка.
Он бы легко продержался еще долгое время без воды, но мальчику было просто необходимо промочить горло. Несколько глотков будет достаточно, но больше давать не стоит. Эта дрянь даже в малых количествах способна задурманить голову, а им предстоит сегодня долгий путь.
Николас поднялся из ложбины, и тут увидел проповедника, ковыляющего ему навстречу. Следом за ним бежал мальчик.
– Стой! – кричал он. – Кому сказано! Я должен присматривать за тобой!
Отец Матей раздраженно обернулся и замахнулся, чтобы отвесить подзатыльник. Мальчик, не дожидаясь неуклюжего удара, отскочил, но через секунду снова прыгнул к проповеднику. Тот широко отмахнулся, и мальчик, не успев увернуться, выставил руку, защищаясь. Удар оказался неожиданно сильным – мальчик еле устоял на ногах, а проповедник растерянно заморгал, почесывая плешивый затылок.
