Волосы на голове зашевелились, а все то тепло, которым ей удалось запастись благодаря коньяку, исчезло, точно его и не было, остался только первобытный ужас и ощущение неотвратимости чего то по настоящему страшного.
За спиной послышался тихий шорох. Варя вскочила из за стола, обернулась. Из дальнего угла зала, из чернильной черноты на нее пристально смотрели два зеленых глаза. Кошка. Значит, в этом доме в самом деле живет кошка. Просто днем она прячется от людей и выходит только ночью.
Шорох повторился, темнота в углу уплотнилась, зашевелилась, трансформируясь сначала в одну кошачью лапу, потом в другую. В этот самый момент Варя совершенно отчетливо поняла, что зверь не просто выходит из темноты, он и есть сама темнота…
Ужас придал ей сил. Варя бросилась к выходу из зала в тот самый момент, когда кошка окончательно материализовалась и, выгнув дугой спину, зашипела.
К черту гордость! Ночь в этом жутком доме может не закончиться никогда! Она уперлась ладонями в дверь и застонала от отчаяния – дверь была заперта, точно так же, как входная…
А шипение за спиной тем временем менялось, становилось похожим на едва различимую, но все же человеческую речь:
– Ты последняя… тебе не уйти…
Господи, да что же такое с этой дверью?!
– Ты останешься со мной…
Здесь же не должно быть никаких замков!
– Ты останешься вместо меня…
Дверь просто заклинило, надо надавить со всей силы. И не оборачиваться, ни в коем случае не оборачиваться…
– Здесь холодно. Ты чувствуешь?
На плечо легла ледяная ладонь. Варя зашлась истошным криком, и в ту же секунду дверь распахнулась… Она рванула вперед, ослепленная ужасом, совершенно четко осознавая, что еще чуть чуть – и сойдет с ума. Рука на плече сжалась, в мышцы впились острые когти, затрещала рвущаяся кофта.
Господи, спаси и помилуй…
Голова закружилась, воздух вокруг завибрировал, стал жарким, как в пустыне. Варя непременно упала бы, если бы кто то не подхватил ее под руки.
– Варя! Варя, что с тобой?! – Ворон. Снова пришел, чтобы спасти ее, в который уже раз…
Он прижимал ее к себе так сильно, что было трудно дышать, но она все равно продолжала цепляться за него до судорог в руках и смертельно боялась, что если разожмет пальцы, то он исчезнет и оставит ее один на один с этим кошмаром, с Барбарой…
– Черт, почему ты такая холодная? Ты что, открыла окна?
Ворон сделал шаг по направлению к главному залу, и она снова закричала:
– Нет! Не ходи туда!
Он мог не послушаться, он всегда делал только то, что считал нужным, но на сей раз остановился.
– Не хочешь туда возвращаться?
Она кивнула, сил на разговоры совсем не осталось.
– Хорошо, тогда пойдем наверх.
Влад не мог уснуть, как ни старался. События минувшего дня хороводом крутились в голове. Сначала Сивцова, а теперь вот Варя со своей непонятной истерикой и апокалипсическим бредом. Он разозлился. Да что там разозлился, он просто вышел из себя из за всех этих дурацких россказней, из за того, что Варька в них верит.
А она верила. Хуже того, она боялась: до дрожи, до нервной икоты, до такой степени, что готова была пешком идти в город посреди ночи. Эх, надо было отдать ей мобильный, пусть бы переночевала в какой нибудь гостинице. Жуан все равно в стельку пьян, он бы даже не заметил ее отсутствия. А днем можно было бы за ней съездить и привезти обратно.
Был еще один вариант, самый простой и самый надежный. Небеса не упадут на землю, если Варвара Савельева переночует в его комнате. И ему будет спокойнее, и ей не так страшно. Взаимная выгода очевидна.
На то, чтобы эта мысль окончательно оформилась, Владу понадобилось чуть меньше часа. Решено, хватит и того, что прошлую ночь она провела в библиотеке на неудобном антикварном диване. Сейчас он спустится вниз и заберет эту упрямую ослицу в свою комнату. Если понадобится, он волоком ее потащит, главное, чтобы она была под присмотром.
В доме царила тишина: не обычная тишина спящего человеческого жилища, а настороженная, музейная. Не то чтобы Владу было страшно, просто как то непривычно. Как только его босые ноги ступили на прохладные плиты холла, из за закрытой двери главного зала донесся отчаянный Варин крик. В три прыжка Влад преодолел расстояние, отделяющее его от двери, потянул на себя бронзовую ручку.
