Я приблизился к открытому пространству. Часть стены здесь словно сложилась – это была не дверь, но и не окно, что-то среднее. Я увидел серую вечернюю хмурь и быстро бегущие облака. Передо мной была Темза, пара буксиров не спеша тянула свою ношу на восток, в остальном тут царили покой и безмолвие. Здесь же длинная платформа, которую соединяли со складом две ржавые цепи, а рядом – сложная система лебедок. Возможно, именно ею хотел воспользоваться Мортлейк, чтобы вернуться на землю, но либо она не работала, либо я взлетел наверх достаточно быстро – но вдруг этот злодей оказался передо мной, сюртук его развевался на ветру, а глаза, от которых веяло смертью, впились в меня.
Я замер, не смея шагнуть вперед. Из его рукава торчал нож, теперь вымазанный кровью. Он стоял на платформе – маслянистые черные волосы и усики – и больше чем когда-либо напоминал мне актера на сцене. Отличный персонаж для мастеров бурлеска братьев Киралфи – эдакий вероломный негодяй.
– Так, так, так! – воскликнул он. – Пинкертон, вы меня поражаете. Видал я вашего брата… парней Боба Пинкертона, но чтобы такой расторопный да сообразительный! Неужто вы меня переиграли?
– Вам не уйти, Мортлейк! – бросил я ему, оставаясь на месте и не решаясь сделать шаг вперед. Я все еще боялся, что он кинется на меня и применит свое жуткое оружие. Он тоже стоял не двигаясь. Тягучие воды реки были прямо под ним, но вздумай он прыгнуть, то наверняка бы утонул, если бы не умер раньше от удара о воду. – Бросьте оружие и сдавайтесь.
В ответ он грязно выругался. Я чувствовал присутствие полицейских и видел их краешком глаза, они неуверенно топтались в дверях за моей спиной. Не рыцари, конечно, но на душе полегчало – я уже не один.
– Отдайте нам Деверо! – сказал я. – Нам нужен он. Помогите нам добраться до него, и вам это зачтется.
– Я дам вам одно, и только одно. А именно обещание, что вы будете об этом жалеть до конца своих дней. Но уверяю вас, Пинкертон, этих дней осталось немного. Нам предстоит свести счеты.
Не раздумывая ни секунды, Мортлейк повернулся и прыгнул. Я видел, как он летит по воздуху, как развеваются фалды его сюртука, как он входит в воду «солдатиком» и исчезает в ее глубинах. Я инстинктивно дернулся вперед, и подмостки подо мной задрожали, у меня внезапно закружилась голова, и я едва сам не упал вниз, но меня подхватил кто-то из констеблей.
– Поздно, сэр! – услышал я чей-то голос. – Ему конец.
Меня держали чьи-то руки, и в душе я был этому рад. Я смотрел в воду, но поверхность ее была гладкой, не было даже ряби.
Эдгар Мортлейк исчез.
Тем же вечером мы снова совершили налет на «Бостонец».
Инспектор Джонс велел мне встретиться с ним в восемь часов, и, сопровождаемые впечатляющим эскортом одетых по форме полицейских, мы заявились в «Бостонец» в тот же час, что и в первый раз, снова прервали пианиста, прошли мимо зеркал с позолотой и мраморных панелей, потом мимо бара с поблескивавшими бокалами из хрусталя и стекла, игнорируя негромкие протесты немалого числа американцев, многим из которых мы испортили вечер во второй раз. Теперь мы точно знали, куда идем. В прошлый раз мы видели, что Мортлейки появились через дверь по другую сторону бара. Скорее всего, их личный кабинет именно там.
Мы вошли без стука. Лиланд Мортлейк сидел за столом в обрамлении двух окон с задернутыми занавесками из красного бархата. Перед ним стоял стакан с виски, а в пепельнице дымилась толстая сигара. Сначала нам показалось, что он в комнате один, но вдруг поднялся стоявший на коленях рядом с Мортлейком молодой человек лет восемнадцати, с маслянистыми волосами и узким лицом. Людей такого типа я встречал не раз, и ничего, кроме отвращения, они у меня не вызывают. Минуту в комнате стояла тишина. Молодой человек хмурился, не зная, как быть.
– Выйди, Робби, – дал команду Мортлейк.
– Как пожелаете, сэр.
Парень прошел мимо нас и с явным облегчением закрыл за собой дверь. Лиланд Мортлейк дождался его ухода, потом повернулся к нам с холодной яростью.
– Какого черта? – прорычал он. – Не знаете разве, что надо стучаться?
