– Я тоже так считаю, – сказал кто-то, кажется Лэннер. – А подтверждение тому – на улицах.
– Вспышки насилия, – пробурчал Брэдстрит. – Взять хотя бы историю в «Белом лебеде».
– А пожар на Харроу-роуд? Погибло шесть человек…
– А еще Пимлико…
– О чем вы говорите? – вмешался Лестрейд, обращаясь к Хопкинсу. – Из чего следует, будто что-то изменилось? Где доказательства?
– У меня есть осведомитель, который был готов общаться со мной, не скрою, в чем-то он мне даже нравился. Беды его начались с самой колыбели. Сначала по мелочи. Безбилетный проезд, игра в наперсток – но в последнее время преступный мир по-настоящему заключил его в свои объятия. Он попал в дурную компанию и на связь со мной выходил все реже и реже.
Неделю назад мы договорились встретиться в притоне возле Дин-стрит. Я сразу понял, что ему неуютно, что пришел он только потому, что считал себя моим должником, – пару раз я ему кое в чем помог. «Встречаться с вами я не могу, мистер Хопкинс, – сказал он мне. – Сейчас все поменялось. Больше встречаться нам нельзя». – «Что случилось, Чарли?» – спросил я. Он был бледен, весь дрожал. «Вы не понимаете…» – начал он.
Тут в аллее что-то шевельнулось. Я увидел возле газового фонаря мужской силуэт. Лица не разглядел, тем более что мужчина уже пошел прочь. Я даже не уверен, что он за нами наблюдал. Но Чарли этого было достаточно. Имени он не назвал, но сказал вот что. «Это американец. Он сейчас здесь, значит дело – труба». – «Что ты несешь? Какой американец?» – «Больше ничего сказать не могу, мистер Хопкинс. Не надо было мне приходить. Они все узнают!» И не успел я его остановить, как он исчез во тьме. Больше я его не видел. – Хопкинс помолчал. – А два дня спустя Чарли выловили из Темзы. Руки были связаны, причина смерти – утопление. Не буду описывать другие его раны, просто скажу: в том, что мистер Чейз говорит нам правду, я ни секунды не сомневаюсь. На наш город накатилась зловещая волна. Мы должны дать ей отпор, иначе она поглотит нас всех.
В комнате повисла тишина. Наконец инспектор Макдональд снова повернулся к Этелни Джонсу.
– Что вы обнаружили в Блейдстон-хаусе? – спросил он. – Есть какие-то зацепки для расследования?
– Их две, – ответил Джонс. – Хотя скажу откровенно: многое в этих убийствах остается неясным. Улики ведут меня в одну сторону, а здравый смысл – совершенно в другую. И все же… в дневнике Лавелля мне встретились имя и цифра: «Хорнер тринадцать». Это было написано крупными буквами и обведено кружочком. Больше ничего на этой странице не было. Мне тогда это показалось очень странным.
– Было дело, я как-то арестовал некоего Хорнера, – объявил Брэдстрит, вертя в руках трубку. – Джон Хорнер. Это водопроводчик в гостинице «Космополитэн». Разумеется, арест оказался ошибочным. Холмс тогда меня поправил.
– В Крауч-Энде было кафе, – добавил Югал. – Хозяйкой там, если верно помню, была миссис Хорнер. Но оно давно закрылось.
– В ящике стола Лавелля мы нашли брикет мыла для бритья, – припомнил я. – Может быть, это важно? – Ответом мне было молчание, и я продолжил: – Может быть, этот Хорнер – какой-то фармацевт или аптекарь?
Реакции снова не последовало.
– Что еще, инспектор Джонс? – спросил Макдональд.
– Мы встретились с малоприятным типом по имени Эдгар Мортлейк. Мистер Чейз знает его по Нью-Йорку, это один из помощников Деверо. Как мы поняли, ему принадлежит клуб «Бостонец» в Мейфэре.
При этих словах за столом возникло легкое волнение.
– Это место мне известно, – сказал инспектор Грегори. – Дорогое. Вульгарное. Открылось совсем недавно.
– Я там был, – заявил Лестрейд. – Пилгрим снимал там комнату, когда его убили. Я осмотрел его вещи, но ничего интересного не нашел.
– Он писал мне оттуда, – сообщил я. – Именно благодаря ему я узнал о письме, которое Деверо послал Мориарти.
– В «Бостонце» появляются все, кто приезжает из Америки, – продолжил Грегори. – Владельцы – два брата, Лиланд и Эдгар Мортлейки. У них свой шеф-повар. Они сами готовят коктейли. Там два этажа, верхний приспособлен под игорную зону.
– Тогда все ясно! – воскликнул Брэдстрит. – Если Кларенс Деверо действительно в Лондоне, искать его надо именно там. Американский клуб с американским названием, а хозяин – известный правонарушитель.
