И не успел я продохнуть от этого внезапного перехода на «ты», как он уже брякнул:
«Вот, понял, девушка тут с тобой недавно была, я о ней предупредить хочу, что она это... нечестная... в общем, по жизни конкретно... ну сам знаешь... по-мужски говоря, блядь в смысле...»
Кто бы мне объяснил, что случилось тогда в моей голове? Но почему-то, вместо того чтобы послать его или даже обозначить – хотя бы – движение кулака к его упырьей роже, я спросил: «А почему я раньше... тебя здесь не видел?»
Неожиданно этот идиотский вопрос произвел на него впечатление, он засуетился, вскочил из-за моего столика: «Да я вон там, вот здесь, понял, тебе не видно было, а я там сидел, чисто выпить пива зашел, и тут, прикинь, вижу ее, я по жизни ее вот так знаю, ты понял, мы в школе вместе учились, а потом она пошла и стала ходить, и столько пацанов подставила, ты вообще упадешь, а кто ей тебя велел сделать, я знаю, но это такой крутняк, я даже тебе не скажу, пусть мы с тобой братья, но тут все отдыхают...»
В этот момент пародийной его речи до меня дошел наконец ее смысл, и с легким щелчком – так становятся на место детали оружия, собираемого «без отвертки», – стало на место все, что происходило со мною с того вечера, как она подсела ко мне...
«Пошел отсюда! – прошипел я, приподнимаясь, и он тут же оказался стоящим у выхода. Я оглянулся – дело, видимо, и на этот раз шло к закрытию, в заведении было пусто, только буфетчица испуганно пялилась на меня из-за стойки. Он сделал было движение вернуться, объясниться, видимо, хотел, гадина, но я уже заорал, как не орал давно, с молодых времен, с качанья прав, предшествовавшего дракам: – Пошел, гнида, еще рот откроешь – удавлю на хер!»
Он исчез. Со стороны стойки раздался негромкий звук, я оглянулся – буфетчица прокашлялась и уже почти слышно прошептала: «С пацанами вернется, он с пацанами вернется, ой, молодой человек, он же с пацанами вернется, вернется...»
Да, все встало на место.
Вот почему она показалась мне с самого начала отчасти знакомой, я-то подумал, потому что у нее внешность такая... среднеарифметически симпатичная, – ничего подобного, просто она абсолютно совпадает с описанием той, желтоволосой, только выкрашена получше, все же не уличная...
Она проститутка.
Она пришла, чтобы меня подставить.
Следом за нею идут бандиты.
И уже начинаются неприятности, но есть ли вторая дверь, чтобы уйти из этой ситуации?
И оставит ли она ее открытой?
А ведь я уже привязался к ней не меньше, чем несчастный мой герой к той шалавке.
Неужто же я должен повторить за ним все, весь сюжет, а не только бессонницу и пьянство? Что это за новые тайны литературы?
Литература... Она советовала, почти требовала – бросить все. Тут отличие... Та, в романе, ничего старику не советовала, та была попроще...
Ну так и я не престарелый архитектор, не русскоязычный француз, полного отождествления не бывает.
Нельзя писать роман о романе, напомнила мне она, нельзя писать о своем писательстве, надо менять жизнь.
Она была права, надо менять жизнь.
Я додумался до этого, сидя за тем же столиком через пару дней. Дни эти прошли самым заурядным образом.
Просыпался, как многие известные мне сильно пьющие люди, в каноническое время – в половине пятого. Нельзя сказать, что это была знакомая всем картина похмелья, с головной болью, тошнотой и какимто сверхъестественно ужасным вкусом во рту, – нет. Впрочем, возможно, она стала бы такой, помедли я некоторое время, но я не давал синдрому разгуляться, а немедленно, не глядя, протягивал руку и нащупывал стоящую с вечера, точнее, с ночи, на полу, в пределах досягаемости, недобитую емкость – чаще всего ноль семь «Уайт энд Маккэй», самого дешевого в городе, но настоящего скотча. Движение – отвинтить пробку, следующее движение – чуть приподняться на локте, следующее – другой рукой горлышко ко рту... Как говорил один мой приятель: «Горнист, играй подъем!»
При совершенном моем неприятии в определенного рода контексте определенного рода подробностей – здесь упомяну: в этом случае подъем, как правило, можно было трактовать в двух смыслах, из которых один был вполне игривым. Так уж устроен мой организм, что утром с перепоя он чрезвычайно активизирует деятельность гормонов...
