Догоните Иноходцева! - страница 24
— Правильно, дадим имена!
— Я возьму вот эту фиалку, её будут звать Виола Фиолетовна, — застолбила Алла маленькое цветущее розовыми цветочками растение.
— А я возьму декабриста, — сказала Катя Варенникова. — Его будут звать Бестужев.
— Почему? — спросил Волочаев.
— Был такой декабрист, Николай Бестужев, — ответила Катя. — Историю России читать надо.
— Мы этого ещё не проходили…
— Мне тоже дайте что-нибудь красивое, — спохватилась Лина. — Может быть, розы есть?
— Роз нет, есть кактус, — Валя протянул ей горшок. — Тоже, кстати, колючий.
— Я не хочу колючий! — возразила Лина.
— Ну роза же колючая… Ладно, бери фикус.
Лина посмотрела на фикус, который был примерно одного с нею роста, и сказала:
— Сам бери фикус. Давай сюда кактус, я буду звать его Ёжиком.
— Забирай своего Ёжика. А я возьму фикус, он классный.
— Фикус — фи! Вот у меня будет олива — Оливия Маслинова, — сказала Даша Березина.
— Ну ты завернула! А у меня фикус Филя. Просто Филя, — ответил Валя.
— Простофиля? — фыркнул оказавшийся рядом Жора Гукин.
— Нет. Просто — Филя.
— Ну я же так и сказал — простофиля.
— Ладно, Жора, я не хотел этого говорить, но ты меня вынудил. Вот увидишь, тебе достанется толстянка! — сказал Валя, намекая на полноту Гукина.
— Это которая? — переспросил тот, вроде бы не замечая подвоха.
— Вот она! — Валя показал на растение с мясистыми листьями.
— Это же денежное дерево! — обрадовался Жора. — Отличный питомец. Назову его Скрудж Макдак. Он тоже любил деньги. Может, и со мной поделится.
— Скрудж был скупердяем, между прочим.
— Буду его почаще поливать, и он расщедрится.
— Его нельзя часто поливать, иначе сгниёт. Только редкий полив, — вставил Сева Ильин.
Сам Сева уже облюбовал огромную монстеру и теперь смотрел на неё с немым обожанием. Вот только непонятно было, как он её дотащит: питомец не уступал в размерах новому владельцу. К нему подошёл Жора:
— Помочь, может быть? Мой Скрудж не сильно большой.
Сева кивнул, и вопрос с переноской монстеры был решён.
Лёвка выбрал себе кофейное дерево. И назвал его Костя Кофейников. По высоте Кофейников почти как фикус, около полутора метров. Листья у него были крупные и блестящие.
Когда все цветы были распределены, прозвенел звонок. Маленькие горшки, которые в основном разобрали девочки, уместились в школьных рюкзаках и мешках со сменкой. Для больших цветов Елена Анатольевна нашла сумки, чтобы было удобнее нести. Сверху растения накрыли пакетами от холода.
Фикус и кофейное дерево росли в пластиковых вёдрах, так что их можно было просто взять за ручку. Лёва и Валя так и понесли их. Пакетов, чтобы прикрыть сверху, для них уже не нашлось.
И вот несут Лёва и Валя по улице свои деревья, зелёные макушки колышутся где-то над головами. Смотрят, а на лавочке лежат чьи-то рюкзаки и два цветка в горшках торчат.
— Да что же это такое-то… — только и успел сказать Валя.
Хлоп! В его спину шлёпнулся снежок. Хлоп! Второй угодил по шапке, посыпавшись за воротник ледяными хлопьями. Хлоп! Хлоп! Лёва Иноходцев тоже словил пару снежков по куртке.
— Так вообще нечестно — из засады в спину стрелять! — воскликнул Валя.
Друзья оставили вещи с растениями там же, на лавочке, и начали отстреливаться от Волочаева и Коробейникова, а это были именно они. Снег для лепки снарядов был подходящий — липкий, подтаявший. Вскоре все четверо были сплошь в снежном крошеве. Варежки покрылись ледяными корками, шапки с куртками побелели, а ботинки насквозь промокли.
— Всё, хватит, — сказал Лёва, пытаясь отряхнуться. — Нам же цветы отнести надо. Им, между прочим, холодно. Они-то без шапок и без курток.
— На улице тоже деревья без шапок — и ничего, — возразил Коробейников.
— Тут другие, морозоустойчивые. А у нас южные, теплолюбивые.
— И чего Елена Анатольевна в кабинете морозоустойчивые растения не выращивает? — спросил Генка.
— Они в кабинете не выживут, им такая жизнь в тепле не подходит, — объяснил Валя.
— А прикольно было бы — заходишь в кабинет, а там ёлки и дубы…
— А осенью листопад…
— И ёлку бы на Новый год нарядили живую.
— Хватит болтать, пора отнести цветы в тепло.
— Пошли.
На следующий день весь класс обнаружил себя включённым в какой-то «Зелёный чат». Первое сообщение было таким: «Всем привет! Это Виола Фиолетовна. Как вам новые условия проживания?»
