Догоните Иноходцева! - страница 15

Шрифт
Интервал

стр.

— Про наш класс.

— Как мы паука ловили?

— Нет, про это, я думаю, не надо. А то опять к директору потащат.

— А про что тогда?

Оба надолго замолчали.

— В газетах иногда карикатуры бывают, — вдруг сказал Валя. — Такие смешные картинки. Как анекдот, только нарисованный. Давай ты на Красухину карикатуру нарисуешь? Карикатура должна получиться — это же не портрет.

— Ну, можно попробовать…

— А ещё на Жорика. Он толстый — не промахнёшься.

— Это точно, — подтвердил Лёва.

— И на Перегудину — она в очках.

— Что тебе Перегудина плохого сделала?

— Ничего. Просто её нарисовать легче. Жорик нам, кстати, тоже ничего не сделал. На него же ты согласился.

— Допустим, мы их нарисуем. А дальше что?

— Надо будет что-нибудь смешное написать. В стихах. Например, «Открывает Жора рот, ест огромный бутерброд».

— Ага, запиши, — Лёва набросал на листе фигуру, состоящую из одного огромного живота со ртом, к которому подлетало нечто отдалённо напоминающее бутерброд с колбасой: — Как-то так?

— Класс! — оценил Валя. — А теперь про Красухину.

В этот момент дверь открылась, и вошёл Жора Гукин.

— Вы как тут? Сочиняете? — участливо спросил он.

— Сочиняем, — Лёва покраснел и быстро перевернул рисунок вниз лицом.

— Бутерброды будете?

— А то!

— Мне мама вечно много с собой даёт, а вы тут наказанные сидите. Вот решил поделиться.

— Спасибо! — Валя вгрызся в свежий мякиш батона, накрытого сочным ломтиком ветчины.

— Да мне не жалко, — улыбнулся Жорик и ушёл.

— Не буду я Жорика рисовать, — сказал Лёва. — Неправильно это. Он нас кормит, а мы над ним смеёмся.

— Ну ладно, давай про Волочаева сочиним, — согласился Валя. — Он у нас подраться любит. Вот так, например: «Волочаев как-то раз засветил кому-то в глаз».

— Нормально.

Лёва только-только изобразил человечка с огромными кулаками, как в кабинет заглянул сам Гена Волочаев:

— Вы тут как? Сидите?

— Сидим, — Лёва прикрыл рисунок чистым листом.

— Малышня не мешает?

— Какая малышня? — удивился Валя.

— Да продлёнка эта. Носятся как угорелые и визжат, как стадо кабанчиков. Не отвлекают? А то я их мигом разгоню.

— Не, Ген, нормально всё, — заверил Валя.

И Волочаев исчез.

— Ну и как его рисовать после этого? — спросил Лёва.

— Да, проблема… Ладно, рисуй Перегудину.

— Не буду я рисовать Перегудину, — фыркнул Лёва.

Тем более что Алла Перегудина, как по волшебству, появилась в дверях класса.

— Вам помощь не нужна? — спросила она. — Вы на какие темы статьи пишете? Может, подсказать чего?

Она деловито поправила очки указательным пальцем, отчего напомнила Лёвке Елену Анатольевну, — та тоже так делала.

— Да мы и сами ещё не знаем, — пробубнил Лёвка.

— Эх, вы! А я вам Дашку в помощь привела. Она же рисует хорошо. Я её даже с кружка рисования отпросила.

— Ух ты! — обрадовался Лёва.

Даша Березина и правда появилась, да ещё и выложила на стол кучу красок и кисточек.

— Что рисовать будем? — спросила она.

— Елена Анатольевна сказала что-нибудь про наш класс.

Тут в дверь снова протиснулся Жорик и принёс тарелку нарезанных яблок:

— Это мне в столовке дали, у них всё равно лишние оставались. Угощайтесь!

— Я могу натюрморт нарисовать, — сказала Даша.

— И в каком месте это про наш класс? — скептически спросил Валя, вспоминая постановки из крынок и чайников на кружке рисования.

— Натюрморт из учебников, например. И глобус. И пенал какой-нибудь.

— Ну, это ещё куда ни шло…

— Вот вы где! — Дверь приоткрылась, и в проёме показалась лохматая голова Стаса Коробейникова: — Что за кипеш?

— Мы стенгазету рисуем, — объяснил Валя.

— Да тут ещё и кормят! Почему меня не позвали? — Стас уселся возле тарелки с яблоками.

— Кормят только тех, кто приносит пользу, — пояснил Жорик. — Вот от тебя какая польза?

— Я… это… я ушами шевелить могу, — Стас выпучил глаза и сдвинул брови.

Возможно, его уши тоже шевельнулись.

— Стас, ты чего там забыл? — В дверях показался Гена Волочаев. — Ребята, он вам мешает?

— Пока не знаю, — признался Лёва.

— Тут к вам ещё Красухина рвётся. Пустить?

— Пусти, — отмахнулся Валя. — Если её через дверь не впустишь, она же через окно всё равно влезет. А тут третий этаж.

— Я полезная, — с порога заявила Лина Красухина. — Могу заметку о красоте написать.


стр.

Похожие книги