— Разница только в двадцати тысячах евро. Прости, что я читаю тебе мораль, но тебя не смущает, что ты продал телевидению ее смерть? Ты подумал о своем дяде Морисе?
— Тогда нет. Сейчас — да.
— Что ты решил?
— Одна часть моего «я» хотела бы раздать эти деньги нуждающимся товарищам, а таких хватает. Другая часть хотела бы оставить их себе. Нельзя сказать, что у меня денег куры не клюют. Вы же видите, я живу вместе с родителями.
— Мы всегда будем тебе рады, сынок, столько, сколько понадобится. А с деньгами поступай как знаешь, ты совершеннолетний, — объявил Паризи-старший.
— У меня есть идея получше. Сегодня Морис Бонен совершил символический поступок с тяжелыми последствиями. Короче говоря, разбил несколько телевизоров. Придется расплачиваться. Жюль возьмет расходы на себя. Это в значительной мере уменьшит судебные претензии к моему старому другу. И к тебе, Жюль. С чего ты взял, что дядя не захочет подать на тебя в суд? Или просто набить тебе морду?
— Надеюсь, мадам, вы шутите? — спросил Ришар Паризи, широко улыбаясь.
— Вообще-то нет.
Лола обменялась с Диего взглядом. Тот, казалось, наслаждался происходящим.
— Если бы мой зять нормально воспитывал дочь, этого бы не случилось, — выдавила из себя мамаша. Это была ее первая фраза за весь вечер.
— Полагаю, мадам Паризи, вы уточните, что имеете в виду.
— После смерти моей сестры Алис была предоставлена самой себе и своему ненормальному отцу. У него тяжелый характер, и он не сделал ничего, чтобы избавить свою дочь от такого же недостатка. По его мнению, с одной стороны есть Бонены, свободные и гордые бродячие актеры. И с другой стороны — Паризи, трудолюбивые муравьи, которые не интересуются ничем, кроме денег. Он нам вечно напоминал об этом.
— Вот и докажите обратное, оплатив счет. А я возьмусь убедить Мориса не уродовать ни Жюля, ни витрину вашей булочной. Сегодня я убедилась, что он на это вполне способен.
— Я надеюсь, что это не попытка шантажа, мадам Жост.
— А я надеюсь, что вы не пытаетесь меня оскорбить, мсье Паризи.
Клан Паризи какое-то время сохранял спокойствие, затем Жюль вновь заговорил.
— Я заплачу. Дядя всегда нагонял на меня страх. И в конце концов это облегчит мою совесть.
— Вот это разговор, молодой человек! — торжественно заявила Лола, вставая.
Она включила камеру, воспользовавшись возможностью рассмотреть поближе лица матери и дочери. У первой пачка в двадцать тысяч евро явно встала поперек горла, вторая поздравляла брата с его решением.
Лола поблагодарила булочника за гостеприимство, позволив проводить ее до двери. Он интересовался ее предположениями. Она уклонилась от ответа и с улыбкой откланялась. Ей удивительно удавалась улыбка кота из «Алисы в стране чудес». В данном случае эта улыбка пришлась как нельзя более кстати. Алис Бонен попала в такую страну, где действовали правила, не поддающиеся картезианскому анализу. Трудность состояла в том, что она оттуда не вернулась. Лола почувствовала охотничий азарт. Паршивый кролик, решивший, что он самый умный, затащил Алис в свою нору, и если даже она была немного вздорной, это еще не повод, чтобы выбрасывать ее из окна.
Лола и Диего стояли по разные стороны от «веспы». Ей показалось, что он вдруг задумался.
— Думаете, Алис и правда могла додуматься до голливудского самоубийства, зная, что Жюль снимет его на пленку?
— Я пока избегаю поспешных умозаключений.
— А как вы выключили веб-камеру, прежде чем передать счет сынку! Мне понравилось.
— Труднее всего будет убедить Мориса не бить морду этому современному гаденышу.
— Удивительно, что отец распространил в Сети его имя.
— Ты хочешь сказать, сообщил о нем первому встречному?
— Да, и в особенности Морису Бонену.
— А я не удивляюсь. Морис живет в своем мире. Он ненавидит компьютеры, как и мобильные телефоны. Он любит только свою театральную студию.
— Всегда найдется кто-нибудь, кто из лучших побуждений откроет отшельнику глаза. Отвезти вас домой?
У нее не было ни малейшего желания вновь оседлать «веспу», далеко не столь удобную, как сиденье такси, но хотелось убедиться, что сегодня ночью молодой пройдоха оставит Ингрид в покое.
