— Она где-то здесь, — сказал один из них. — Похоже, голос идет из-под земли.
Они стояли возле кустов.
— Хильда! Где ты? Выходи, нет никакой опасности!
Ее руки и ноги были налиты свинцом.
— Я… я не могу…
— Она там! Я ясно слышал ее голос!
Несколько человек подбежали поближе, кто-то стал продираться через кустарник. Где-то вдали она услышала голос Маттиаса:
— Вы нашли ее?
— Да. Она должна быть здесь. Маттиас! Наконец-то! Где он пропадал?
— Здесь что-то вроде грота…
В просвете показалось чье-то лицо — и на этот раз она не испугалась.
— Она здесь! Идите сюда, помогите мне вытащить ее!
Хильду вытащили из пещеры: она была совершенно без сил, еле передвигала ноги и никак не могла понять, как ей удалось залезть туда. Она была вялой, как тряпичная кукла, она засыпала на ходу. Ее поддерживали с двух сторон.
— Боже мой, девочка моя, — сказал Калеб, видя, как у нее подкашиваются ноги.
Маттиас поднял ее на руки.
— Ну, ну, Хильда, теперь ты в безопасности. Как ты могла додуматься до этого? А все остальные? Как вы решились на это?
У нее кружилась голова, она не в силах была стоять на ногах, не в силах была отвечать — она только плакала навзрыд.
Голова ее лежала на плече Маттиаса, вокруг нее все что-то говорили, но до нее доходил смысл лишь некоторых фраз.
— … рядом с тропинкой, на глинистой почве. Следы огромного волка… все люди в лесу ошеломлены.
Она медленно приходила в себя. Глубоко вдохнув, она произнесла:
— Маттиас, почему ты не приходил? Почему ты не пришел и не остановил все это в самом начале? Где ты был? Я хочу домой!
Было ли это намеком на то, чтобы уйти отсюда с ним? Нет, она произнесла это не задумываясь, это получилось у нее само собой.
— Повсюду распространилась корь, мне пришлось обойти столько домов! Я побывал даже в соседних округах. А оттуда я поскакал прямо в Элистранд, и Эли сказала мне, где ты. Я был взбешен! Как ты мог, Калеб?
— Я думал об этом, — сказал он, — но все мероприятие казалось таким надежным, повсюду стояли люди. Я сам лежал в засаде на перекрестке дорог и ничего не понял, услышав испуганный крик Хильды, доносящийся из леса. Все, кто был внизу, направились туда, но на это ушло время.
Другой человек сказал:
— Судья и его люди спят как сурки.
Хильда с трудом приподняла голову.
— А Андреас?
Все переглянулись. Она заметила среди них Бранда.
— Андреас? — сказал Калеб. — Ему поручено было наблюдать за избушкой. Ты его видела, Хильда?
— Нет.
Почему они все стояли на месте? Ей хотелось поскорее уйти отсюда — как можно дальше от этого места!
— Странно, — с беспокойством в голосе произнес Бранд. — Он сказал, что подаст тебе знак, что он там.
— Дай Бог, чтобы это было так, — вздохнула Хильда, к которой уже возвращались силы. — Я так нуждалась в этом! Но у меня создалось впечатление, что вдоль дороги вообще никого не было. Все было слишком тихо! О, Господи, дай мне выбраться отсюда!
— Я схожу туда и посмотрю, — сказал Бранд.
— Да, сходи, — сказал Калеб, — но возьми с собой кого-нибудь, не стоит одному ходить ночью по лесу. Ты можешь сама идти, Хильда? А то мы снова вышли на тропинку.
Она кивнула. Опираясь на Маттиаса, она шла нетвердым шагом по той же самой — или почти по той же самой — тропинке, рассказывая дрожащим голосом обо всем, что с ней стряслось.
— Значит, ты видела и волка, и человека? Одновременно?
— Нет, нет. Я видела его в момент превращения. Сначала этот волк со сверкающими глазами залез на скалу, готовый прыгнуть на меня, и я на миг прикрыла глаза — но только на миг, и когда я снова посмотрела на него, на этом месте стоял человек. Впрочем, это, конечно, был не человек, это был какой-то… тролль! И тогда я собралась с силами и спрыгнула вниз. Я знала об этом укрытии еще со времени ягодных прогулок. За нами никто не гонится?
— Нет! Слава Богу, что ты знала этот лес, — сказал Маттиас.
Ей вдруг пришла в голову нелепая мысль: они не верят ей!
— Это правда, я действительно видела его!
— Никто не сомневается в твоих словах, Хильда, — серьезно произнес Калеб.
— Один из людей судьи проснулся, когда мы пришли, и сказал, что видел в полусне крупного зверя, похожего на волка, пробегавшего мимо него со свисающим из открытой пасти языком.
