А жаль. Если бы он мог преодолеть свой снобизм, он мог бы предложить много интересного нашей утренней аудитории. Его жизнь полна увлекательных приключений, к тому же у него огромный опыт. Он мог внести в передачу неоценимый вклад, если бы оставил свои замашки. Но эта битва уже проиграна, и я устала бороться.
Как только я завернула за угол на пути в свой кабинет, ко мне подошла сотрудница внутренней службы.
— Мисс Фуллер? Вот, только что получили.
Она протянула мне отчет по рейтингам. Я выхватила бумажки из ее рук, как заключенный в ожидании приговора. Может, так оно и было. Все эти затяжные прыжки с парашютом, и борьба сумо, и ужасные номера, созданные благодаря моей фантазии, остались позади. Будем надеяться, что все было не зря. Я внимательно изучала цифры. Совсем не плохо. Нас смотрели все больше и больше людей, и их число неуклонно увеличивалось. Наш рейтинг вырос… больше чем на полбалла.
Но этого недостаточно.
Я сползла вниз по стене. Вот они, цифры — черным по белому. Я не справилась. Минуту спустя зазвонил телефон, и еще не сняв трубки, я знала, что это звонит Джерри, чтобы обсудить мой провал. Я оказалась права.
— Ты уже видела цифры? — спросил он, не тратя время на приветствие.
— Да, — пробормотала я и откашлялась. Может, попытаюсь выкрутиться. — Если посмотреть в целом, мы делаем успехи. Мы намного поднялись по сравнению с прошлым годом.
— И что?
— Вы же видите! — взмолилась я. — Я почти у цели. Недостает всего четверти балла. Если бы у нас было чуть побольше времени… Думаю, мы могли бы запустить сюжет, где Эрни…
— Бекки, — начал Джерри.
Я не хотела его ни о чем просить, но вот, не смогла удержаться.
— Пожалуйста, Джерри! Уже много людей надеются на эту передачу, верят в нее…
Джерри спокойно произнес:
— У тебя было время до пятницы. Как договаривались. Ты видишь цифры, Бекки. Вы не дотянули.
Следующие несколько часов я слонялась, сама не своя. Я выслушивала жалобы сотрудников, подписывала заявки на репортажи и подарки для гостей. Кажется, я попросила Ленни купить новую кофемашину для обслуживающего персонала. Все равно, какая разница? Ее даже не успеют доставить в офис к моменту закрытия передачи.
Все кончено раз и навсегда. Финита ля комедия. И все из-за меня.
Я подумала о двухсерийной программе Саши про хищных птиц, находящихся под угрозой исчезновения. О репортаже Трейси про пародию на проект «Подиум», сделанную местной школой искусств. Я думала о Ленни и его детях. И о том, что Колин пережила четырнадцать продюсеров и полдюжины соведущих и готова пойти на что угодно, лишь бы сохранить свою работу. Я думала о том, что Эрни вытатуировал слова «На рассвете» под своим торнадо. Это все равно что вытатуировать имя возлюбленной, с которой ты уже расстался.
Каждый из них скоро потеряет работу, правда, для некоторых это не будет катастрофой. У Эрни есть шанс сделать неплохую карьеру в ночных новостях. Джон Стюарт столько раз делал клипы из «Путешествий по атмосфере», что я не сомневалась: он умыкнет моего метеоролога. Но другие… у них почти не было перспектив.
На съемочной площадке Колин уже дочитывала свой текст:
— Как выяснилось, гамбургеры заражены кишечной палочкой, которая может вызвать судороги и диарею. Мы скоро увидимся, не переключайтесь.
Камеру выключили, и Колин сморщила нос, всем своим видом изображая жертву обстоятельств.
— Это не про меня, — сказал Майк, постукивая своими записями по столу.
— Эй! — крикнула ему Колин. — Это наша работа! Или ты считаешь себя выше ее? Может, ты и был выше до того, как тебя уволили, но теперь ты здесь, в дерьме, вместе со всеми нами.
Съемочная группа смотрела на них не отрываясь. Было похоже, что они вот-вот начнут аплодировать.
— И все же у меня есть принципы, — сказал смущенно Майк. — К сожалению для тебя.
— Ох, — сказала Колин. — А у меня, похоже, их нет?
— Уверен, что есть. Когда у тебя в эфире брали гинекологический тест, на тебе был шелковый халатик. Он очень тебе идет!
Колин с ходу завелась:
— Видишь ли, у меня его взяли…
— И мы в эфире через пять, четыре, — сказал ассистент режиссера.
— Ты, индюк надутый…
