Тут Джерри сник. Блин! Я стала шарить глазами по кабинету — не висит ли где-нибудь диплом. Господи! Только бы он не в Гарварде учился!
— Я полностью отдаюсь работе, — поспешила я уйти от скользкой темы. — Вот и все. Кого угодно спросите.
— Ну-у… — поморщился Джерри, — это же мешает жить.
— Еще как! — согласилась я. — Тем не менее это правда.
Правда — это не то слово. Последние два месяца я каждый день просыпалась за пять часов до рассвета и места себе не находила от безделья. Я могу отказаться от чего угодно, только не лишайте меня новостей. И кофе. Ну, если совсем честно, то личную жизнь тоже неплохо было бы устроить.
Хотя… если меня сюда возьмут, обещаю: больше не буду ныть, что у меня нет парня.
Джерри скрестил руки на груди и некоторое время молча смотрел на меня. Если бы не эти очки в роговой оправе, в его взгляде не осталось бы ничего человеческого. Я гордо вскинула подбородок. Мне было не до шуток.
— Я вам позвоню, — наконец произнес он.
— Хорошо, — я встала и попятилась к двери. — Тогда я, пожалуй, пойду… Как вы думаете, когда лучше…
— Я вам позвоню, — повторил он и уткнулся в свои бумаги.
— А у вас есть… ах, ну да, мои координаты указаны в резюме.
Только бы мне не промахнуться мимо двери! Я набралась смелости и оглянулась. Ага, вот она, дверь.
— Хорошо, — сказала я. — До свиданья! Спасибо вам за… спасибо.
— Угу, — Джерри на меня даже не взглянул. Неужели все так плохо? Неужели я провалила собеседование? Может, я перегнула палку? Вложила слишком много отчаяния в свои слова? Может, произвела странное впечатление своим нездоровым пристрастием к утренним новостным программам?
Я не разбирая дороги брела к лифту, прокручивая в голове реакцию Джерри на мою пламенную речь. Удалось ли мне произвести благоприятное впечатление? Или я вызвала отвращение? А может, напугала? Неужели я так бездарно профукала свой единственный шанс? Двери раскрылись, и я вошла в лифт. Стоит ли напомнить ему о себе как о кандидатке под номером двадцать три? Или взять пример с остальных и делать вид, что я слишком крута для какого-то там «Доброе утро»?
Следом за мной в лифт зашел молодой человек. Примерно моих лет, на голову выше меня, несмотря на мои шпильки, и неправдоподобно красивый. Великолепные волосы, мужественные черты лица, безупречно белая рубашка навыпуск. Уж он-то, судя по всему, не завалил важное собеседование. Он переводил взгляд с меня на кнопки панели.
— Да-да, вам бы надо выбрать одну из этих симпатичных кнопочек, — сказал он.
— Ох, простите! — каким-то чудом я взяла себя в руки. — Первый, пожалуйста.
Он нажал кнопку.
— Ничего денек, да?
— Я бы не сказала, — настроения поддерживать беседу у меня не было. — Я слишком много болтала и все провалила.
— И теперь отмалчиваетесь, чтобы все исправить? — поддразнил он.
Двери уже почти закрылись, но тут в щель просунулась чья-то рука. Двери послушно разъехались в стороны, и в лифт вошел Майк Померой.
У меня дух захватило. Вот это да! Майк Померой. Сам Померой! Мой кумир, может, самую малость постарел с тех пор, как я прилипала к экрану боясь пропустить очередной выпуск вечерних новостей. Но ему, пожалуй, идет: серебристые волосы, благородные морщины, мудрый взгляд. Нет, ну надо же! Я еду в одном лифте с самим Помероем!
Майк Померой небрежно кивнул красавцу. Лифт пошел вниз. Я собралась было заговорить, но прикусила язык. Я переводила взгляд с пола на табло, на котором высвечивались номера этажей. Ну надо же, я еду в одном лифте с Майком Помероем, я дышу с ним одним воздухом!
— Сэр, — не выдержав, повернулась я к нему, — я… ох, я так вами восхищаюсь, сэр… Я, просто… нет, ну надо же!
Молодой красавец явно забавлялся, наблюдая эту сцену.
— Я ваша большая-пребольшая поклонница. Просто огромная. Мы следили за всеми вашими репортажами… Всей семьей. Остальные ведущие вам в подметки не годятся. Правда. Знаете, когда я смотрела ваши репортажи из Косово, я будто сама там побывала.
— Она что, у тебя работает? — спросил Майк Померой у красавца.
— Нет, — ответил тот. — Я просто научил ее пользоваться лифтом.
У меня за спиной открылись двери.
