Раунд третий:
— Я вчера звонила, и ваша помощница клялась и божилась, что вы прочли мое письмо. Да, она объяснила, что уведомление, которое пришло мне на Blackberry, было отправлено по недоразумению. Забавно. Похоже, я застала ее врасплох. Ну что?.. Ах, вы закрыли вакансию? Ну-у… отлично. Поздравляю.
Вот так.
Я скупала книги о том, как искать работу, продираясь сквозь метафоры про бесплатный сыр и «золотой парашют». Поначалу я даже пыталась подстроить свои биоритмы под дневной режим, но продолжала просыпаться в полвторого ночи, а к вечеру становилась похожа на зомби. Недели через две пришлось прекратить эти издевательства над собой. Все равно ведь скоро я найду работу, и Придется опять входить в привычный ритм. Я все чаще вспоминала сюжет о безработице, который шел у нас на канале пару лет назад. Особенно слова консультанта-психолога о том, как важно преодолеть страх и комплекс неполноценности, пока работу ищешь. И как важно излучать спокойствие и уверенность.
Но я почему-то не смогла вспомнить ее рекомендации о том, как этого добиться.
Прошло уже больше месяца. Я давно проела выходное пособие, которое мне выплатили на Девятом. И вот в один прекрасный день я сидела в парке на лавочке и вела восемьдесят пятую по счету бесполезную беседу с восемьдесят пятым по счету менеджером по подбору персонала. Похоже, в стране не осталось ни одного телеканала, куда бы я не обращалась. Сколько денег я истратила на междугородние переговоры — страшно подумать. Сейчас мои деньги шли в оплату разговора с очень милым и вежливым сотрудником программы «Проснись, Манитоба!».
— Скажите, а есть надежда, что у вас в ближайшее время появится какая-нибудь вакансия? — спросила я.
— Да нас тут всего двое, — рассмеялся он, — я да оператор в студии.
— А кто же у вас прогноз погоды читает?
— Да приходит тут одна.
И тут мой телефон пискнул — параллельный звонок. Я посмотрела на экран. Код 212. Манхэттен?
Я быстренько распрощалась с вежливым канадцем и переключилась на новый вызов.
— Алло, — настороженно ответила я.
— Бекки Фуллер? — раздался в трубке незнакомый голос. — Это Джерри Барнс из Ай-би-эс.
Ай-би-эс? Неужели Ай-би-эс? Я моргала и только беззвучно открывала и закрывала рот, словно пойманная рыба, которая никак не возьмет в толк, куда подевалась прохладная вода и почему ей в губу вонзился крючок.
— Да, — просипела я. — Слушаю вас.
Что-то не припомню, что отсылала резюме менеджеру по имени Джерри Барнс.
— Я старинный приятель Оскара, — сказал Джерри. — Мы с ним когда-то вместе начинали. Он прислал мне ваши координаты.
Вот молодец Оскар! Значит, ему и впрямь небезразлична моя судьба.
— В общем, у меня есть вакансия на утренней программе… — сказал Джерри.
Утренняя программа на Ай-би-эс? Вот это да!
— Расскажите, пожалуйста, поподробнее.
— Должен сразу предупредить: работа не из легких.
— Я трудностей не боюсь.
— Оскар мне так и сказал. Так когда вы сможете приехать на собеседование?
До сих пор не понимаю, каким чудом тогда не выпалила: «Да хоть сейчас!»
И вот я стою у дверей знаменитого здания Ай-би-эс. Конечно, есть известное по сериалу здание Рокфеллер-плаза 30, где размещается Эн-би-си, есть здание Си-би-эс, есть здания, построенные по проектам Эзро Сааринена и все такое. Может, они солиднее, может, у них богатая история. Но их силуэты не так эффектно смотрятся на фоне неба. Лично мне вполне хватит для счастья этой глыбы из стекла и бетона в нью-йоркском районе Брайант-парк.
Если, конечно, они меня возьмут.
Я еще раз окинула взглядом свое отражение в стекле. На зубах нет следов губной помады, каштановые волосы, как обычно, гладко зализаны и собраны в тугой узел. Утром я подравняла челку — знаю, что рисковала, но получилось здорово. Может, это хорошая примета. Строгий черный костюм. Лодочки на высоком каблуке. Мамин брильянтовый кулон-капелька на счастье… я готова.
Я получила разовый пропуск, и секретарша проводила меня в идеально чистый и холодный кабинет старинного приятеля Оскара Джерри Барнса, который, судя по кабинету, устроился в жизни гораздо лучше, чем мой бывший начальник. Джерри оказался высоким и подтянутым, с безупречной стрижкой и в хорошем костюме, как и подобает служащему крупного канала. Из образа выбивались только очки в коричневой роговой оправе. Покончив с формальностями, он пробежал глазами мое резюме, будто впервые его увидел, и жестом пригласил сесть напротив.
