Олаф, не отрываясь, смотрел на красавицу Корнелию. Та посмотрела на него и склонилась к плечу королевы.
— Ваше Величество, как вам мальчик с Железных островов?
— Не в моём вкусе, слишком маленький и худенький. Николас в его возрасте уже был в самом соку. А этот какой-то никакой. Петушок молоденький[9].
— Именно что молоденький петушок. Но сразу видно, что бойцовский. Подрастет и перетопчет всех курочек в округе.
— А ты конечно, хочешь быть одной из этих курочек?
— Если на то будет воля Вашего Величества.
— Кора, какая же ты всё-таки шлюха! Я удивляюсь, почему ты так долго ломалась, а не сразу прыгнула ко мне в постель.
— Но сейчас-то я в полном распоряжении Вашего Величества…
Они говорили на старшей речи, которую знали во всем зале только трое: Бабетта, Корнелия и Николас. Все ждали четвертого, канцлера Норберта, который должен был выступить и переводчиком с языка Железных островов на всеобщий. Но канцлер задерживался, это было неслыханно! Королева ждёт своего подданного, а не наоборот. Но Норберт прочно занял место главы фронды в королевском совете и таким образом подчеркивал свое незаменимость для Бабетты.
Олаф покраснел от макушки до пяток, он тоже знал старшую речь и слышал, о чём говорят Бабетта и Корнелия.
— Что они говорят? — спросил у него Угги.
— Что у меня впереди большое будущее, — парень не хотел, чтобы дядя знал, что он прав и что прекрасная Корнелия действительно королевская любовница, так как влюбился с первого взгляда в эту красотку и был готов простить ей всё.
Всё это время Николас внимательно смотрел на Олафа и когда тот ответил своему дяде, граф всё понял.
— Сдается мне, что наш юный гость всё прекрасно понял.
В это время в зал вошёл Норберт и низко поклонившись, извинился перед королевой. Затем он повернулся к Олафу и на старшей речи его поприветствовал, тот ответил и Бабетта с Корнелией расхохотались…
* * *
Олаф с тоской смотрел на берег Остейзии, исчезающей за кормой посольского когга. Его миссия завершилась полным успехом, королева Бабетта подтвердила все выплаты положенные его отцу и пообещала прекратить торговлю оружием и пенькой с Урогом Грон Конкашем, королем Волчьих островов. А без пеньки орки, вечные конкуренты железных кланов, не смогут строить свои галеры и у Железных островов будет преимущество на море. Так что, впереди Олафа ждала похвала отца, внушительный мешок серебра и расширение его одаля[10].
Но всё же Олафу было грустно, слишком сильно в его сердце засел образ юной красавицы в красном платье. Замечтавшись о Корнелии, парень и не заметил как к нему подошёл Угги.
— Что грустишь парень? Мы всё смогли, тебя ждёт хороший кусок от твоего отца! И ты посмотри, как бодро летят по волнам твои драккары. Да и эта каракатица хороший ход набрала. Не иначе нам благоволит Севт Стремительный[11].
Олаф посмотрел по сторонам. Действительно слева и справа от когга скользили по водной глади его драккары. Он видел, как от усилий его хирдманнов гнутся весла и как эти усилия, вкупе с парусами, наполненными ветром, буквально толкают корабли вперед. Юноша еще раз посмотрел на практически исчезнувший в дымке берег и тяжело вздохнул.
— Э нет, парень. Тут что — то нечисто. Дай-ка угадаю, кто-то украл твой сладкий рулет? Или всё дело в той остейзской шлюхе?
— Не говори так! Она не такая!
— Точно, дело в той шлюхе. Ну, от этого недуга я лекарство знаю. Есть в городе твоего папаши одно местечко. Тамошние девки такие крали!!!
— Не нужны мне никакие девки! Мне нужна она! Понимаешь? ОНА!!!
— Тихо, тихо, не кричи. Тебя и так прекрасно слышно. Я понял и хочу задать тебе вопрос. Олаф, что ты собираешься делать?
— Брошусь в ноги к отцу и попрошу в качестве награды, чтобы он разрешил мне на ней жениться.
— Вот что, парень. Слушай меня очень внимательно, — мгновенно посерьёзнел Угги, — даже не думай делать это. Ты еще очень молод. И для тебя это серебро сейчас самое важное. За серебро ты наймёшь себе ещё хирдманов, справишь им оружие и снаряжение, купишь новые драккары. И твой хирд принесёт тебе еще серебра и много другого. И твой отец готов дать тебе серебро, много серебра. А если ты вместо этого попросишь разрешения жениться на этой … О, ярость Эрика невозможно даже представить. Так что, выкинь её из головы…
