— Да, мой конунг. Будет сделано.
Шестерка слуг подхватила бочонок, водрузив его на плечи на длинных жердях, продетых сквозь железные петли на боках бочонка, за ними пристроились четверо хускарлов конунга и вся эта процессия, ведомая Угги, направилась в гавань…
— Мой ярл, посмотрите, кто к нам пожаловал. Это же ваш дядюшка Угги, — Хроки заметил процессию, когда Угги взошел на дощатый помост причала.
— Эй, пивное брюхо, что тебе тут надо? — Закричал Хроки, обращаясь к Угги.
— Да, вот. Решил рассказать тебе, как здорово я когда-то порадовал твою мамашу, недоумок.
— Чем ты мог её порадовать? У тебя всё давно отсохло и отвалилось.
Угги собрался было ответить, но его прервал Олаф.
— И правда, дядюшка Угги, что тебе тут надо? Мы собираемся отчаливать.
— И куда?
— Решили маленько пощипать наших зеленомордых соседей.
«Как вовремя я появился», — подумал Угги, — «Племянничек явно не в себе!» — вслух же он сказал совсем другое:
— Тихо, тихо, горячие железные парни. Думаю, никуда плыть не надо, — затем он обратился к слугам, — эй вы, лентяи, тащите эту малютку сюда.
Когда слуги положили бочонок перед ним, Угги рукоятью кинжала выбил ему дно. На палубу корабля посыпались полновесные имперские талеры.
— Наш конунг жалует своего сына, ярла Олафа восемнадцатью стоунами серебра!
Хирдманы Олафа встретили эти слова ревом своих луженых глоток.
— Эй вы, — снова обратился Угги к слугам конунга, — кто нибудь из вас знает харчевню «Золотая щука»?
— Я знаю, господин, — ответил один из слуг.
— Хорошо, лови, — Угги сорвал с пояса кошелек с монетами и кинул его мужчине. Тот поймал.
— Бегите туда и купите пива шесть бочонков, аквавита четыре ведра, сыра и вяленого мяса по десять стоунов. Что останется то ваше. Чтоб были тут через час!
Слуги тут же сорвались с места и умчались.
— Будет чем перекусить и что выпить по дороге до Заячьего острова! — громко закричал Угги. Его было хорошо слышно на обоих драккарах.
Когда крики восторга улеглись Олаф подошёл к дяде и спросил:
— Серебро, еда и выпивка это для того чтобы мы не пошли к оркам?
— Ага, ты угадал. Все видели серебро, все знают, сколько его и я показал твоим хирдманнам, что они весело проведут время в пути до твоего острова. Вам нет нужды идти к оркам.
— Но почему отец подарил мне столько денег?
— Потому что ты выполнил его поручение. Вдобавок к этому он хотел подарить тебе замок на своем острове, но ты сам все загубил своей нелепой просьбой. Поэтому мы будем зимовать в длинном доме окружённом частоколом, а не в большом замке. И это все из-за той девки.
— Но я люблю её.
— Дурак, ты видел ее всего один раз. Да, она очень красивая и не просто так она фаворитка королевы Бабетты. Но ни одна шлюха не стоит того, чтобы из-за нее ссорится с конунгом. Поверь…
* * *
Первое марта 122 года третьей эры.
С моменты коронации Бабетты прошло уже больше года. За это время система государственного управления Остейзии нашла новое состояние равновесия. Фактически, вся полнота власти была сосредоточена в руках королевского совета. А именно в руках канцлера Норберта и графа Гаржака. Бабетте остались только представительские функции. Но, на самом деле она была этому только рада. Все эти скучные государственные дела не вызывали у нее ничего кроме зевоты. Отчёты, планы, указы и рестрикты, да пошло это…. Пусть этим занимается канцлер, а дело королевы блистать и наслаждаться. Вот королева и наслаждалась.
В принципе, в ее ближнем кругу были два человека которые обладали реальной властью. Вернее не так. Был один человек, обладавший реальной властью и один, отказавшийся от нее в пользу внешней мишуры и атрибутов.
Первым человеком была мадам Флора. После коронации Бабетты она стала министром двора, а это значило то, что на ней замкнулись все потоки материальных ценностей предназначенных для бесперебойного функционирования министерств и ведомств королевства. Естественно, что мадам Флора не упустила такую возможность и стала очень влиятельной. Обязанности руководителя фрейлин Её Королевского Величества перешли к Сабине. Та с честью с ними справлялась.
Вторым человеком, который мог, но не стал, был граф Николас. Для него стал неприятным сюрпризом тот факт, что должность главного маршала королевства в мирное время означает сочетание обязанностей интенданта, казначея и инструктора. А все это было скучно для молодого рыцаря. Ему были нужны сражения, подвиги и слава. А раз войны нет, то хотя бы парады. А всю эту тягомотину можно спихнуть на заместителей. Вот и получилось, что реальной властью в армии Остейзии обладал герцог Филипп, владыка Понтуса, крупнейшего прибрежного города королевства и первый заместитель Николаса.
