Если Бернар пожелает напасть на наше Общество, ему придется переступить через мой труп, но я не боюсь — он не такой уж прыткий. Я проголосую за изгнание, даже за смерть Тристана.
Но давайте условимся. По поводу раскольника часто говорят о честности. Я тоже хотел говорить с Тристаном, как честный человек. Мы много говорили, правда, с неравной степенью тонкости. Может быть, потому, что я был не уверен в себе? Или, быть может, потому, что Тристан обладает особой способностью запутывать моральные проблемы? Его честность кажется мне неуязвимой. Вряд ли можно надеяться, что мы убьем ее бюллетенем для голосования…»
9 декабря. Мне достаточно одного дерева, а тебе подавай весь лес.
12 декабря. Париж становится фантастическим. Эти омнибусы без лошадей… Кажется, что живешь в царстве теней. И мне в голову приходит такая мысль: а что, если мы в самом деле уже умерли, не заметив этого? В этом шуме, в этих вспышках света, в этом тумане ходишь со страхом, боишься не того, что тебя раздавят, а того, что ты уже больше не живешь. Такое впечатление, что ты в огромном погребе, и голова идет кругом от всего этого гама.
* Сколько нужно нотариусов, торговцев, инженеров, путешественников и коммивояжеров, чтобы получилась публика, которая судит артиста?
75 декабря. Дым: голубой и легкий, белый, серый, черный, густой — все дымы поднимаются к небу и сливаются с лазурью, а она так и остается лазурной.
22 декабря. В войне 70-го года он потерял ногу, — бережет оставшуюся для новой войны.
* В музыке меня волнует все — от широких звучаний до дробной звуковой капели фортепьяно.
25 декабря. Работа. Я не иду за плугом: я его волоку.
* Конец года. Последняя наша энергия облетает, как последние листья.
26 декабря. Если не в деньгах счастье, так отдайте их соседу.
* Как длинна жизнь зимой.
3–7 января. Господин кюре разослал циркулярное письмо, в котором спрашивал адресатов, останутся ли они верными религии. Тем, что отвечали «да», обеспечена порция супа из кухни господина графа.
* Насквозь промокший край. На тоненькие веточки нанизываются капли дождя. Солнце, пройдясь светлой полосой, осушит луг, деревушку, рощу.
* Крестьянин. Деревянные сабо, сабо свинцовые, чтобы он мог держаться на ногах и не падать.
* Ветер, как слепой упрямец, трясет деревья, с которых уже давно сняли плоды.
* — Вот вам, — говорит скупой, — новый календарь, это вам на целый год.
* Фрапье[105], жалкий, усердный и несчастный. Ставит Достоевского «на сто тысяч футов» выше Толстого.
10 января. Тучи проползают по луне, как пауки по потолку.
17 января. «Юманите». Конец: там выключили электричество. Газету делают три человека. Наступает вечер, и они ждут, когда принесут свечи.
* Быстрый полет собранных в комок воробьев, будто они вылетели из ружья, как свинцовая дробь.
19 января. Часы ходят на месте размеренным тяжелым шагом. Ать-два, ать-два!
* Тесно прижавшись друг к другу, неподвижные крыши ждут снега.
22 января. Не надо, чтобы я из-за своей независимости зависел от неудачников.
24 января. Потомки! На каком это основании люди завтра будут умнее, чем сегодня?
* — Будущая среда — последний день в этом месяце, — говорю я.
— От нее всего можно ждать, — отвечает Брандес.
25 января. Вот Баррес стал членом Французской академии. Ну и что? Неужели ты завидуешь человеку, которым ты не всегда восхищался и которого редко уважал?
Как ни затруднен вход в Академию, войти в нее легче, чем перестать о ней думать.
26 января. Самое правдивое, самое точное слово, слово, наиболее полное смысла, — это слово «ничего».
* Я готов верить во все, что угодно, но справедливость, существующая в этом мире, не слишком обнадеживает насчет той, загробной. Боюсь, что господь бог возьмет и опять наделает глупостей: соберет злых в раю, а добрых загонит в ад.
Кошка, которая спит двадцать часов в сутки, является, возможно, наиболее совершенным творением бога.
Да, бог существует, но сам он в этом вопросе смыслит не больше нас.
Вот у кого настоящая божественная улыбка!
Нам приходится исправлять его несправедливости. Мы сами больше, чем боги.
Не знаю, существует ли он, но для него самого, для его собственной чести было бы лучше, если бы он не существовал.
