– Слушаю вас… – прошелестел он сухим бесцветным голосом.
– Я к вам от Петра Волкова… – проговорил Маркиз негромко.
– Слушаю вас… – повторил хозяин магазина, ничем не показав, что Петино имя ему что-то говорит.
Леня придвинулся к хозяину и проговорил, понизив голос:
– Меня интересуют скорпионы.
Хозяин широко открыл глаза и прошелестел:
– Скорпионы бывают разные… черные, белые, красные…
– А меня интересуют совершенно определенные, а именно гвинейские императорские скорпионы. Могли бы вы достать для меня несколько штук?
Лаврентий Ильич резко втянул голову. Лене показалось, еще немного – и он спрячет ее в пиджак, как черепаха в панцирь.
– Это редкий вид… – прошелестел наконец хозяин. – Это очень редкий вид…
– Поэтому я и обратился к вам! Насколько я знаю, вы специалист как раз по редким видам животных!
– Лестно, лестно, – шелестел хозяин, но глаза его глядели недоверчиво, и голова была втянута в воротник. – Однако ничем не могу вам помочь, таких скорпионов сейчас достать невозможно. – Он вздохнул и слегка оживился: – Может быть, вас устроит занзибарский королевский? Тоже крупный, привлекательный вид… очень приятный, общительный… конечно, придется напрячься, но я мог бы достать для вас парочку… между прочим, они в неволе хорошо размножаются…
– Вы мне еще египетскую плюющуюся кобру предложите! – возмутился Маркиз. – Говорю вам – мне нужен именно гвинейский императорский! Ни на что меньшее я не согласен!
– Ну, не согласны так не согласны, ваше дело… – Лаврентий Ильич двинулся на Маркиза, понемногу тесня его к выходу из магазина. – Не хотите занзибарского – не надо. У меня, извините, дела…
Леня пожал плечами и вышел на улицу.
Однако, сделав несколько шагов к своей машине, он тут же развернулся и снова подкрался к магазину.
Прильнув к витрине, заставленной клетками для птиц и мешками кошачьего корма, он заглянул внутрь зоомагазина.
Лаврентий Ильич стоял на прежнем месте, но теперь он с кем-то разговаривал по мобильному телефону, прикрыв телефон ладонью и опасливо косясь на дверь магазина.
Леня готов был отдать руку на отсечение, что Лаврентий сообщает кому-то о его, Ленином, визите.
Вот хорошо бы только узнать кому…
И вообще, неплохо бы последить за этим подозрительным магазинчиком…
Дома на кухне за столом сидела теплая компания. Лола ела размороженных улиток и закусывала их французским сыром, Пу И хрустел печеньем, кот уплетал кусок пармской ветчины, а попугай пытался очистить кожуру с личи.
– Эй, а мне? – заволновался Маркиз. – С утра на ногах, поесть-попить некогда…
Лола мигом отправила в рот последнюю улитку, Маркиз посмотрел ей в глаза и прочитал в них незабытую обиду. Поэтому лично к Лоле предъявлять претензии он побоялся, но набросился на животных.
– Если этих обжор деликатесами кормить, то вообще в трубу вылететь можно!
– Да? – деревянным голосом спросила Лола.
– Видано ли дело! – раскалялся Маркиз. – Коту пармскую ветчину давать!
Кот поднял глаза от своей миски и посмотрел так выразительно, что Леня порядком струхнул – еще вцепится ночью всеми зубами и когтями, вон какой здоровый котище, прокусит что-нибудь важное или физиономию расцарапает.
Тут Леня заметил, что Лола подбирает укропное масло, оставшееся от улиток, теплым итальянским хлебом, и спохватился, что и оно сейчас кончится. На некоторое время на кухне воцарилась тишина, потом Лола смягчилась и выдала своему компаньону полкурицы гриль, которую она купила в ларьке возле автобусной остановки. С обедом она сегодня решила не заморачиваться исключительно из воспитательных соображений.
После чая Леня решительно сообщил своей подруге, что операция вступает в решающую фазу, что он уже почти вышел на след преступника, который перехватил у него дневники старухи и убил связного посредством шипа скорпиона.
– Гадость какая! – поморщилась Лола, которая, представив скорпионов во всей красе, позабыла спросить, куда делись десять тысяч долларов, на что Леня, собственно, и рассчитывал.
Далее Леня подробно изложил свои утренние изыскания в Зоологическом музее, потом про разговор с Петей.
– Как он? – оживилась Лола. – Женился на той девушке, такая светленькая, с челочкой…
