– Наверное, мне лучше уйти, – произнес Грегори мягко.
– Да! Нет. Не знаю, – Софи неуверенно рассмеялась, – По крайней мере допейте свой кофе. Через неделю наш фонд организует благотворительную ярмарку. Вам это вряд ли будет интересно, но если захотите прийти… Софи не верила своим ушам. Она сама приглашает этого человека, хотя решила избегать его всеми силами. Но он теперь благодетель, напомнила она себе. Найдя причину своего поступка, Софи успокоилась. – Некоторые дамы из нашей деревни собираются продать свои изделия, – продолжила она деловым тоном. Хотя не думаю, что вам нужны игрушки… У вас есть племянники или племянницы?
– Нет. Я был единственным ребенком в семье.
– Ну… также будет много вязаных вещей, украшения, всякие безделушки.
– Очень интересно. – Грегори встал, и теперь, когда он на самом деле собрался уходить, Софи поняла, что ужасно разочарована.
– Уверена, что вы так не думаете, – произнесла Софи резко, уже жалея о приглашении. Что такому человеку, как Грегори Уоллес, делать на благотворительной ярмарке в деревне? – Но с вашей стороны было очень мило так сказать.
– О, господи. – Он подошел к креслу, на котором она устроилась, наклонился и положил руки на подлокотники. – Когда вы перестанете относиться ко мне, как к большому, злобному волку?
– Я вовсе так не делаю, – запротестовала Софи, вжимаясь в кресло. Его близость вызывала у нее клаустрофобию.
– Нет, делаете. Каждый раз вы делаете крохотный шаг навстречу из-за железной стены, вами же воздвигнутой, и тут же убегаете прочь в ужасе оттого, что лишились своей защиты.
– Перестаньте анализировать мои поведение! – Софи с трудом могла дышать. Не слова, а его присутствие приводило ее в смятение.
Грегори разочарованно вздохнул и выпрямился.
– Вы проводите меня до двери?
Софи встала и босиком прошла с ним в холл. Он надел пальто, пригладил волосы и, спрятав руки в карманы, обернулся к ней:
– Спасибо за весьма… интересный вечер. – Грегори попытался улыбнуться. – Восхитительное угощение. Вам на самом деле нужно немного развлечься, уйти от повседневности, – посоветовал он вежливо.
– У меня нет на это времени. У меня есть моя работа в благотворительном фонде и библиотеке. И конечно, Джейд. – Софи подошла к двери и положила руку на дверную ручку. – Еще раз большое спасибо за ваш взнос. Очень щедро с вашей стороны.
– И на этой ужасно вежливой ноте я должен уйти? – он говорил резко, и Софи почему-то почувствовала себя обиженной. Чего он ждал от этого вечера? – спросила она себя.
– Езжайте осторожно.
– И без сомнения, мы где-нибудь увидимся. Не так ли? Если, конечно, вы не шмыгнете в темный угол, чтобы избежать встречи со мной. – Грегори холодно смотрел на Софи, и та почувствовала, как кровь приливает к щекам.
Его обвинения были справедливы, и Софи не нашлась, что ответить, отчасти и потому, что никогда не оказывалась в подобной ситуации прежде. Она была уверена, что те немногие мужчины из ее прошлого, которые решились к ней подступиться, тоже были выведены из себя отсутствием отклика с ее стороны, но они никогда ничего не говорили. Они просто исчезали. Но Грегори Уоллес был другим. Он не боялся высказывать то, что у него на уме.
– Вы можете думать все, что вам заблагорассудится, – твердо произнесла Софи, скрестив руки на груди и глядя ему в глаза.
– Ну да, конечно, вам будет легче принять такое отношение, не правда ли?
– Что вы имеете в виду?
– Так вам легче прятаться от мира.
– Я ни от чего не прячусь!
– Нет, именно прячетесь.
– Какое вы имеете право делать такие утверждения? – вскричала Софи, смущенная и злая. – Вам так трудно принять тот факт, что вы меня не интересуете?
– Вы не интересуетесь никем и ничем, что может вернуть вас в общество.
– Что ж, Грегори, вы можете думать, что вам угодно… – в первый раз она назвала его по имени, и неожиданная, странная интимность их общения заставила ее еще больше смутиться.
– Да, я могу. И буду. И, – добавил он мягко, – взамен я дам вам то, о чем вы сможете задуматься.
Его губы приблизились к ее, прежде чем она поняла, что он собирается делать. Она вдруг ощутила острое, всепоглощающее желание и вернула ему поцелуй – яростно, жадно, страстно. Его язык, ласкающий ее, был невероятно эротичным, и Софи закрыла глаза, наслаждаясь его вкусом и прикосновением.
