Славка знал, что я с младых ногтей пасу вытрезвители – неисчерпаемый кладезь смрадной информации.
Пришлось мне в вытрезвитель поехать. Наехать, поохать, нажать на начальника вытрезвителя, потом подружить с ним, подарить на память о встрече бутылку коньяка «Отард», названного, наверное, французами в честь Отара Квантришвили, и тогда руководитель тверезой жизни разорвал все протоколы, которые должны были идти в Управление кадров МВД. Серая, незаметная миру, унылая – и такая нужная Симакову – карьера была спасена.
Надо отдать ему должное, Славка отслужил мне не один раз верой и правдой. Штука в том, что в наших условиях для того, чтобы оформить наружное наблюдение, требуются такие чудовищные усилия и столько разрешений начальства, что проще за преступником самому протопать. Только – смешно сказать – эта профессия требует таланта и знания множества приемов и навыков странного филерского ремесла.
Славка был маленьким начальником, и сам он уже «на землю» не выходил, след не брал. Но его мелких командных полномочий было достаточно, чтобы по моей просьбе организовать наружку за интересующими меня людьми. Конечно, если это не была какая-нибудь масштабная долгосрочная операция, требующая больших людских ресурсов, как говорили топтуны – значительных трудодней.
Поэтому и на этот раз Симаков охотно согласился помочь. Только спросил для формы, на всякий случай:
– А начальство твое знает?
– О чем вопрос, Слава? Дело на контроле у самого Келарева… И не нужна мне толпа твоих соглядатаев… Мне нужен один толковый человек…
– Дуся? – понятливо среагировал Симаков.
– Да, мне нужна Пронина. Этого будет вполне достаточно…
Когда я заявился в контору, то, распахнув дверь, услышал пронзительный голосок Дуси Прониной. Она говорила Миле что-то про свою семейную жизнь.
– …Мне бы ее на свои ходули поставить, а там пускай сама через грязь шагает, – объясняла свои родительские проблемы Дуся.
Увидев меня, Дуся встала навстречу, козырнула по форме:
– Петрович! К выполнению любого задания Родины майор Пронина готова…
Ее фамилия Пронина в сочетании со званием «майор милиции» была поводом для бесчисленных шуток, ибо память поколений сохранила имя литературного героя – сыщика майора Пронина. Никто, по-моему, уже не читает этих книжек, никто не вспомнит, чем занимался майор Пронин, но все знали нарицательное имя легендарного сыскаря. Ну и Дуська по наследству получила его известность и острую потребность каждого встречного пошутить по этому поводу.
Я обнял Дуську, расцеловал, усадил за свой стол и попросил Милу приготовить нам кофе – принимал я в гостях человека не простого.
Дуська Пронина была чемпионкой. В любом человеческом занятии, сколь бы ни было оно необычно, а порой и презренно, существуют выдающиеся мастера, несравненные умельцы, в которых соединилось призвание к подобной деятельности с приобретенными профессиональными приемами. С моей точки зрения, Дуся Пронина была великой, лучшей топтуньей во всей нашей оперативно-розыскной системе. Дуська не знала себе равных, не бывало у нее поражений и срывов, скрыться от нее было невозможно, и никто еще не сумел оторвать «хвост» в виде неказистой, чудовищно худой бабенки, похожей на скелет змеи. Да и лицом Дуся не сильно удалась – глядя на нее внимательно, очень хотелось подарить ей на день рождения противогаз, с которым она сохранила бы шанс устроить свою личную жизнь. И одета она была всегда во что-то серое, мешковатое, абсолютно незапоминающееся и неразличимое в толпе.
Дуська наверняка была рождена для своей службы – в ней она находила какие-то компенсации своей несостоявшейся женской судьбе. Я думаю, что когда она выходила на боевую сыскную тропу, ее вел, конечно, не служебный долг, а азарт жизненной погони, поэзия преследования, гон чистокровного выжлеца за дичью. Много лет Дуська работала в наружке КГБ. Но в период частичного распада и непрерывной реформации некогда всемогущего ведомства она перешла к нам и здесь присохла, видимо, до пенсии.
Думаю, что Дуська Пронина, будучи абсолютно бесцветной, незаметной, неузнаваемой в толпе, могла бы стать выдающейся, неуловимой преступницей. Но она затеяла игру на этой половине поля, и поиск, слежка, лов реальных злодеев перевоплощали ее унылую, тусклую жизнь в мир больших страстей и жутких соревнований. Это тебе не топтушка в КГБ, где, естественно, никогда не существовало никаких настоящих шпионов, а отслеживали в основном блаженных фраеров – диссидентов и дурных от жадности валютчиков. Дуське для ее азартного филерского сыска это было скучно. То ли дело у нас – меню такое, что нормального человека тошнит от одного перечня этих кровожадных забав…
