Конечный этап предварительного планирования пришелся на 7 января 1943 года. Американцам было ясно, что намечаются линии значительных противоречий с англичанами. Поскольку последние молчали относительно высадки на европейском континенте, генерал Маршалл предложил осуществить эту операцию примерно в июле 1943 года. Президент сказал, что ради "гибкости" он готов сместить срок ее начала на месяц-два. В тот же день (7 января) на встрече с членами Объединенного комитета начальников штабов президент Рузвельт сказал, что "собирается обсудить с Черчиллем вопрос о степени желательности информирования Сталина о том, что Объединенные Нации будут продолжать борьбу до тех пор, пока не войдут в Берлин и их единственным условием будет безоговорочная капитуляция".
Итак, Рузвельт делает шаг, который окажет значительное воздействие на будущее - выступает с идеей безоговорочной капитуляции. В этом проявилось желание избежать разлада между союзниками на финальной стадии войны и выдвинуть США в первый ряд мировой политики без всяких промежуточных вариантов. Возможно, сказалось и стремление заручиться доверием своего советского союзника.
Встреча с Черчиллем в Северной Африке, несомненно, волновала Рузвельта. Предстояло вольное, не связанное протоколом, обсуждение глобальных проблем, игра ума в условиях американского всемогущества. Игривое настроение Рузвельта видно хотя бы из того, что он предложил закодировать себя и Гопкинса как "Дон Кихота и Санчо Пансу". Черчиллю такие псевдонимы не показались верхом конспиративного искусства, и он сделал еще один шаг к секретности: "К" для президента и "П" для Гопкинса. Сам Черчилль отправился в Африку, надев синий мундир офицера королевских военно-воздушных сил, что вызвало реплику одного из высших английских чинов: "Разве не видно, что это летчик, замаскированный под премьер-министра?" Псевдоним Черчилля был "коммодор военно-воздушных сил Франкленд". Путь в Касабланку, немыслимо тяжелый, учитывая пересадки и перемены климатических поясов, Рузвельт назвал "первоклассными каникулами".
Именно в тяжелые, изнуряющие месяцы войны Рузвельт окончательно сформировал ту группу людей, которым предстояло решать задачи, связанные с большой американской стратегией. В ближайшее окружение президента вошли люди, выдержавшие испытание кризисами, показавшие способность сохранять самообладание в любых обстоятельствах, склонные к мировому масштабу калькуляций. Это были Гопкинс, Хассет и Смит. В Пентагоне - Стимсон, Маршалл и Питтерсон. На полях сражений - Макартур, Эйзенхауэр, Нимиц. Создать эту плеяду единомышленников стоило для Рузвельта немалого труда. Ему пришлось преодолеть консервативные тенденции профессиональных дипломатов, расстаться со многими влиятельными фигурами, в которых он видел "политических убийц" Вудро Вильсона, старавшегося глобализировать американскую внешнюю политику.
Но и после многолетней селекции кадров проблема контроля над государственным департаментом являлась не столь простой для президента. С одной стороны, это был огромный механизм. С другой стороны, такие деятели, как Хэлл, оказывались достаточно самостоятельны и имели собственные убеждения. Рузвельт знал о курсе госдепартамента и осуществлял контроль за ним прежде всего через Самнера Уэллеса, заместителя государственного секретаря. Разумеется, такой порядок не очень нравился Корделу Хэллу. Однажды он сказал в сердцах: "Каждое министерство имеет своего сукина сына, но у меня всеамериканский сукин сын".
Но Рузвельт стремился именно к такой системе. Она его устраивала, и на решающую встречу в Касабланке он К. Хэлла попросту не взял.
В субботу, 9 января 1943 года, президент Рузвельт во главе небольшой группы сел в поезд на неприметной запасной стоянке на окраине Вашингтона. Очевидно, ему нравилось одним махом ломать столько традиций: он был первым после Линкольна президентом, посещающим театр военных действий, первым президентом, оставляющим территорию США во время войны, первым президентом, покидающим страну на самолете. Поезд прибыл в Майами в понедельник утром, а вечером летающая лодка-самолет компании "Панамерикэн" начала серповидный обходный маневр, двигаясь южным путем к Африке. Рузвельт попросил пилота пролететь над старинной французской крепостью на Гаити. Президент с любопытством рассматривал тропические джунгли Суринама, бросил взгляд на Амазонку в месте ее впадения в океан, сосчитал число торговых кораблей в бразильском порту Белем и приводнился в Британской Гамбии. Крейсер "Мэмфис" уже ожидал необычного пассажира - но только для ночлега. Утром автомобиль мчал Рузвельта, Гопкинса и небольшую группу помощников в аэропорт города Батхерст.
