Тихое щёлканье ходиков, еле слышная мелодия из магнитофона, воркование чайника, вздохи стиральной машины. Книги, много книг и журналов, даже на кухне. Гризли моментально отметил, что вся литература много раз читанная, обложки потёртые, с исправленными ценниками — скорее всего, небогатые хозяева закупались в лавках «Старой книги». Так вот чем пахло.
Ощущение родного дома, точнее не скажешь. Гризли внезапно стало зябко при одной мысли, что придётся покидать эту маленькую крепость.
Виола шустро распределила куски омлета и паровые котлетки. Учителю налили потрясающего пахучего чая с плавающими на поверхности кусочками лесных ягод. Дети сдержанно кушали, никто не гремел вилками, не кашлял, не болтал. Иногда Римма шёпотом просила что-то у отца или у брата, а Кит изъяснялся жестами.
— Вы верующие? — спросил Гризли.
— Да, — светло улыбнулась Виола.
Ник быстро жевал, запивал, поглядывая на часы. Дома из грубоватого шофёра он превратился совсем в другого человека — тёплого, округлого, улыбчивого. Закинув в рот последний кусок, он встал, поцеловал детей, жену и побежал одеваться.
Гризли хотел выйти вместе с ним, но Виола его удержала.
— Сидите, сидите. Он сейчас отгонит машину и вернётся. До его парка отсюда пять минут.
— Одному там небезопасно.
— С Ники всё будет в порядке.
— Он вам говорил, что случилось по дороге?
— Да. Это… это неприятно. Не будем сейчас об этом, — Виола даже не сморгнула.
— Вы не боитесь, что Никоса могут задержать? В машине наверняка могли остаться следы.
— Не будем сейчас, — она показала глазами на детей. — Я верю, что всё обойдётся.
Гризли посмотрел на неё внимательно и внезапно увидел то, что видела она. Действительно, всё обойдется. По крайней мере, сегодня и сейчас. Обойдётся, потому что Виола помолилась за мужа.
— У вас дома так… — Леонид не мог подобрать слов. — Так уютно, так почти сказочно.
— Ну что вы, — Виола довольно рассмеялась, прикрывая рот ладошкой. На её розовых щеках появились смешные ямочки, от глаз побежали добрые морщинки. Гризли никак не мог определить возраст хозяйки. Ей в равной степени можно было дать тридцать пять и пятьдесят лет, и он легко представлял, как Виола будет выглядеть, и вести себя в семьдесят пять. Точно так же приветливо, доброжелательно и ровно.
Как будто внутри неё скрыт стальной каркас, позволяющий не гнуться ни при каких ветрах.
У физика случился очередной приступ изумления, когда дети доели и попросили разрешения выйти из-за стола. Виола заставила Кита допить чай, а Римме позволила взять с собой только одну конфету. Но на этом ритуал принятия пищи не завершился. Кит повязал себе и сестре фартучки и принялся носить грязную посуду в раковину, а маленькая Римма подтащила табурет и пустила горячую воду. Виола поставила перед учителем вазочку с печеньем, варенье, мёд и подлила ещё чаю. Гризли видел, что хозяйке необходимо отлучиться, помочь детям, кроме того, в ванной закончила стирать машина, но Виола так его и не покинула, чтобы он не смущался, в одиночестве поглощая пищу. Леониду внезапно стало стыдно того, как много он съел, как сильно проголодался и какой бардак царит у него дома по сравнению с прибранной квартирой его спасителей. Виола затеяла с ним разговор об образовании, о его прежней школе, ни словом не упомянув о ночном происшествии. Гризли невпопад отвечал, раздумывая, как он появится в гимназии с разбитым ртом и забинтованной головой. Только когда речь зашла о Ките, он из вежливости спросил, учится ли Римма в той же школе.
— Нет, мы забрали ребят оттуда, — покачала головой Виола. — Ребята посещают школу при храме. Там лучше.
— Однако Никос сказал, что там… — закончить фразу про убийство учителей Гризли не дали. Хозяйка на короткое мгновение нахмурилась и незаметно провела рукой поперёк рта, давая понять, что при детях тему лучше не поднимать.
В прихожей послышался скрип двери, бренчание ключей, дети побежали встречать отца. Физик в третий раз удивился, когда хозяйка извинилась и вышла поцеловать мужа. Казалось бы, он только что приезжал и совсем недавно все перецеловались в прихожей! Гризли спросил себя, стала бы Рокси целовать его всякий раз, когда он возвращается или уходит?
