— Это вы Лес?
— Нет. — Он сделал паузу. — Мы здесь сыщиков не любим, — добавил он. — Своего не держим и чужих нам даром не надо, тех, которые на других работают.
— Спасибо, — сказал я. — Этого достаточно.
— Не понял, — он недовольно скривил губы.
— Можете идти гулять.
— А я думал, вы хотели меня увидеть, — ухмыльнулся он.
— Вы здесь старший?
— Точно.
— Я хотел налить вам стакан. И дать вам доллар. Вот он. — Я протянул ему бумажку. — Спасибо, что потрудились зайти.
Он взял доллар, сунул его в карман, не сказав «спасибо», но уходить не спешил, пускал струйки дыма из носа, щурил наглые глаза.
— Здесь как я скажу, так и будет, — заявил он.
— Кому скажете, а кому и нет, — сказал я. — Мне, например, уже неинтересно, что вы скажете. Выпивку получили, на лапу тоже. Теперь можете проваливать.
Он резко повернулся, пожал плечами и бесшумно выскользнул из комнаты.
Прошло еще четыре минуты и раздался стук, очень легкий. Вошел улыбающийся «техасец». Я отошел от двери и опять сел на кровать.
— Похоже, Лес не пришелся вам по душе?
— Да уж, не очень. А он остался доволен?
— Похоже, что да. Сами знаете, что такое старший. Им до всего дело, подавай им их долю. Можете говорить мне Лес, мистер Марлоу.
— Значит, это вы ее провожали.
— Да нет, все это туфта. Она не записывалась у администратора. Но ее «паккард» я запомнил. Она дала мне доллар, чтобы я отогнал его в гараж и присматривал за ее вещичками до прихода поезда. Обедала она здесь. Доллар на чай — в этом городе такое запоминается. А потом были разговоры о машине, которая стоит здесь так долго.
— Как она выглядела?
— Костюм и все прочее — черное с белым, белого больше, шляпа-панама с черно-белой лентой. Симпатичная дамочка, блондинка, все как вы сказали. Она потом взяла такси до вокзала. Я погрузил туда ее сумки. На них были инициалы, но я их, извиняюсь, не запомнил.
— Очень рад, что не запомнили, — сказал я, — это было бы уже слишком. Налейте себе еще. Возраст у нее примерно какой?
Он сполоснул второй стакан и сделал для себя смесь в культурной пропорции.
— Это дело нелегкое — угадать возраст женщины в наше время, — сказал он. — Похоже, что около тридцати, чуть больше, чуть меньше.
Я полез в пиджак за фотографией Кристэл и Лейвери и протянул ему.
Он внимательно рассмотрел ее, отвел подальше от глаз, поднес поближе.
— Не бойтесь, свидетельствовать под присягой вам не придется, — сказал я.
— А я бы и не стал. Эти малышки-блондинки все на одно лицо. А переоденется, подкрасится, или освещение другое — и ее уже не узнаешь.
Он задумался, вглядываясь в снимок.
— Вам что-то не показалось? — спросил я.
— Этот мистер на снимке… Он здесь не случайно?
— Ну-ну, выкладывайте, — сказал я.
— По-моему, этот парень заговорил с ней в холле и обедал он с ней. Высокий фрайер, фигура — как у чемпиона в полутяже. И на вокзал они укатили в одной тачке.
— Вы уверены?
Он покосился на деньги на кровати.
— О’кей, сколько это будет стоить? — устало спросил я.
Он застыл, положил фотографию, вытащил из кармана две сложенные долларовые бумажки и швырнул их на кровать.
— Спасибо за угощение, — сказал он, — и ну вас к бесу. — И направился к двери.
— Ради Бога, не надо. Садитесь и не будьте таким недотрогой, — проворчал я.
Он сел и упрямо посмотрел на меня.
— И не будьте таким чертовски чопорным южанином, — продолжал я. — С гостиничными боями я имел дел выше крыши и не припомню, чтобы хоть один из них не понимал шуток. Вы у нас один такой, единственный и неповторимый.
Он медленно улыбнулся и быстро кивнул. Опять подхватил фотографию и посмотрел на меня поверх нее.
— Этого мистера запомнить нетрудно, — сказал он, — не то что эту дамочку. Но есть еще один пустячок, который мне вспоминается из-за него. Мне показалось, что эта леди была не в восторге, когда он так открыто подвалил к ней в холле. Я подумал и решил не придавать этому особого значения. Возможно, он опоздал или не явился на предыдущую встречу.
— Для этого были основания, — сказал я. — А вы не заметили, какие украшения были на этой даме? Кольца, серьги, что-нибудь бросающееся в глаза или ценное?
Он сказал, что нет, не заметил.
