Меня она не удостоила даже взглядом. Ее внимание было полностью сосредоточено на Берте Кул.
При ее появлении я поднялся со своего места. Шеф продолжал сидеть. Я спросил:
— Вас зовут миссис Кануэтер, не так ли?
Толстяк поспешил вставить:
— Можно звать так, а можно и иначе, Лэм, мой мальчик. В конце концов, что такое имя? Впрочем, почему бы и нет. Пусть будет миссис Кануэтер. Итак, позвольте вас познакомить. Миссис Кул. Моя жена, миссис Кануэтер. Мне бы хотелось, чтобы вы подружились.
Высокая стройная женщина окинула взглядом мою тяжеловесную начальницу и сказала:
— Как поживаете, миссис Кул?
Миссис Кул не замедлила ответить:
— А вы как поживаете? Надеюсь, вы не придаете значение формальностям? Я, так нет.
Миссис Кануэтер села в кресло. Взгляд ее был настороженным, бдительным.
Шеф спросил:
— А что вам все-таки нужно, миссис Кул? — Его пухлое лицо расплылось в слащавой улыбке.
Миссис Кул спокойно ответила:
— Деньги.
— Так, так, так, миссис Кул, ваша прямота впечатляет! Такие женщины мне по сердцу. Я всегда говорил, что в любом деле люблю откровенность и прямоту, зачем ходить вокруг да около, верно ведь, любовь моя?
Он не обернулся к жене, очевидно, не рассчитывая услышать от нее ответ, и она действительно ничего не сказала на это.
— Мне думается, мы могли бы перейти к делу, — решительно произнесла миссис Кул.
— Поймите меня правильно, — морщясь и скептически кривя губы, начал толстяк, — я не знаю, что там вам понарассказал мистер Лэм, но если он намекнул, что мое обращение с ним можно оценить иначе, чем джентльменское, то он…
— Чепуха, — перебила его миссис Кул, — не будем тратить время на оценки. Если вы отдубасили его… так ему только впрок… крепче станет. Если есть желание, можете отдубасить еще раз… но так, чтобы завтра утром в восемь тридцать он мог приступить к работе. Как он проводит свои вечера, мне начхать с высокой колокольни.
Шеф расхохотался.
— Так, так, так, — протараторил он, — ну разве вы не чудная, не оригинальная женщина? Вы уж простите меня за такую оценку. Ваша откровенность воистину умиляет. А теперь, миссис Кул, посвятите меня в вашу наверняка оригинальную задумку.
— Вас интересует Морган Биркс. Пожалуй, я могла бы утолить ваш интерес.
— Так, так, так, очень любезно с вашей стороны, миссис Кул. Мне и моей жене, конечно, приятно слышать такие слова. Тем более, что вы сочли необходимым поспешить к нам с этим известием в столь ранний, можно даже сказать ночной час. Помимо всего прочего, вы ведь наверняка знаете, что в такого рода делах и секунда дорого стоит, а мы не любим терять такие секунды. А теперь уточните, миссис Кул, что конкретно вы можете нам сообщить?
Миссис Кул сказала:
— Мы разыскали Моргана Биркса и вручили ему все бумаги, необходимые для слушания дела в суде.
— А, так вы все-таки вручили их?
— Разумеется, вручили.
— Знаете, — сказал шеф, — я все время пытался убедить остальных, что Дональд уже вручил бумаги Моргану Бирксу. И малышка меня поддерживала. Вы ведь сделали это в гостинице? Я не ошибаюсь, Дональд?
— Помалкивай, Дональд.
— Само собой, — успокоил я Берту Кул.
Шеф повернулся к жене.
— Видишь, любовь моя, какое взаимопонимание, какое чувство локтя. Боже, какая слаженность команды! А ведь слаженность свойственна только людям, умеющим верно оценить ситуацию! Так, так, так, миссис Кул. Не знаю, что и сказать вам. Вы говорите, что мы интересуемся Морганом Биркдом. Это вовсе не так, хотя, разумеется, руководителю сыскного агентства эта проблема и не могла представиться в ином свете. Впрочем, исключительно логики ради можно было бы условно предположить, что мы бы пожелали коротко переговорить с Морганом Бирксом тет-а-тет… Что бы вы на это сказали?
— А сколько бы вы за это отстегнули?
— Видите ли, — потирая подбородок, сказал толстяк, — ваше предложение весьма необычно.
— Да ведь и обстоятельства неординарные, — парировала миссис Кул.
— Да, да, вы совершенно правы. Я, например, никак, признаюсь вам, не могу понять, как Дональду удалось так быстро разыскать наш дом. Что-то мы, вероятно, все-таки не учли. А я ведь был совершенно уверен, что мы приняли исчерпывающие меры предосторожности.
