– Я слышала выстрел, – не желала сдаваться дама.
– Точно? Или уже после того, как стало известно, что мистера Палумбо застрелили, вам стало казаться, что вы слышали выстрел? Не думаете ли вы, что пытаетесь придать своим воспоминаниям логическую завершенность?
– «Логическую завершенность?» – не поняла миссис О’Грейди.
– Если убийца выстрелил и убил человека, значит, должен быть и выстрел. А если выстрел был, значит, вы должны были его услышать. А раз вы его слышали, то, скорее всего, приняли за хлопок двигателя или звук лопнувшей шины.
– Я уверена, что было все так, как вы сказали, – закивала дама.
– Скажите, пожалуйста, миссис О’Грейди, вам когда-нибудь доводилось слышать, как лопается шина? – поинтересовался Стивен.
– Да, было дело.
– И как вы отреагировали на этот звук? Пропустили мимо ушей? Или же вздрогнули, потому что он чуть напугал?
– Пожалуй, вздрогнула.
– Но при этом, когда мистера Палумбо убивают из мощной винтовки, которая очень громко стреляет, вы только потом, постфактум, вспоминаете, что слышали выстрел. На ваш взгляд, это звучит правдоподобно? – Карелла воззрился на собеседницу.
– Ну-у-у… – замялась миссис О’Грейди и замолчала. – Я думаю, что слышала выстрел, – уже без прежней уверенности произнесла она.
– Может, вы его и слышали, – улыбнулся Карелла, – мы еще отдельно пообщаемся с продавцом билетной кассы на платформе. В любом случае я крайне признателен вам за помощь.
– Сэл был таким славным человеком, – горестно покачала головой миссис О’Грейди, – таким славным человеком…
В отличие от покойного Палумбо продавец билетной кассы со станции был совершенно не похож на славного человека. Им оказался брюзгливый старый хрыч, с которым у детективов не заладилось с самого начала.
– Сколько? – раздраженно спросил он, как только Карелла и Мейер подошли к кассе.
– Чего «сколько?» – не понял Мейер.
– Читать умеете? Написано же черным по белому: «Назовите количество билетов!»
– Но нам не нужны билеты, – возразил Мейер.
– Схема движения подземки – на стене, – пробурчал кассир. – Я справок не даю, мне за это не платят.
– А за оказание помощи полиции вам платят? – любезно поинтересовался Карелла.
– Чего?
– Мы из полиции. – Мейер показал значок.
– Что там написано? – спросил кассир. – Я немного близорук.
– Там написано «детектив», – ответил Мейер.
– Что, правда?
– Правда-правда.
– Ну и чего вам надо? – не слишком дружелюбно осведомился кассир.
– Мы хотим знать, как быстрее добраться до улицы Карратерса в районе Калмз-пойнт, – ответил Карелла.
– Чего?
– Вы меня слышали, – ответил детектив.
– Вас-то я слышал, а вот про улицу Карратерса – ни разу.
– Потому что я ее только что придумал, – охотно объяснил Стивен.
– Что, больно умные оба? – фыркнул кассир.
– Нет, мы просто обычные студенты, играем в «Охоту на мусор»[18], – отозвался Мейер, – по заданию нам надо добыть медведя в зимней спячке. Вы первый медведь, что нам попался за весь день.
– Ха-ха, – грустно промолвил кассир, – очень смешно.
– Как вас зовут? – спросил Карелла.
– Квентин. Будете меня и дальше донимать? С вашей стороны это не очень красиво. Я, как и вы, госслужащий, так что в каком-то смысле мы коллеги.
– Как вас по имени, мистер Квентин?
– Стэн.
– Стэн Квентин[19]? – не веря своим ушам, переспросил Мейер.
– Да, а чего тут такого? – Старик подозрительно посмотрел на детектива. – А вас самого-то как зовут?
Мейер, чье имя из-за шутки остряка-отца звучало точно так же, как и фамилия, – поспешно произнес:
– Давайте не будем об именах, мистер Квентин. Договорились? Нам просто хотелось задать вам пару вопросов о том, что случилось там, внизу, на прошлой неделе. Хорошо?
– Вы про убийство итальяшки? – уточнил Стэн.
– Да, мы про убийство итальяшки. – На лице Кареллы заиграли желваки.
– А чего меня про него спрашивать? – удивился Квентин. – Я и знаком-то с ним не был.
– Тогда откуда вы знаете, что он был итальяшкой?
– А в газете прочитал. – Кассир повернулся к Мейеру. – Может, все-таки скажете, что не так с моим именем и фамилией?
– Да все с ними в порядке, – успокоил его детектив, – просто есть одна тюрьма, которую назвали почти что в вашу честь.
