Речь, разумеется, идет о теле. Душ$1 $2 это совсем другой кристалл. На него даже эта противная вторая сила руки поднять не смеет.
Итак, поваренная соль или, там, медный купоро$1 $2 это далеко не единственная форма кристалла.
Птица, летящая над городом, тоже кристалл. Он очень красиво смотрится на фоне голубого неба.
Но перелетные птиц$1 $2 это уже совсем другой кристалл, ибо у каждой свое место, своя роль, и никому не долететь на Юг в одиночку.
Толп$1 $2 кладбище индивидуальностей, тогда как ста$1 $2 их объединение. Она едина.
И семь$1 $2 их объединение. Он$1 $2 едина.
И государств$1 $2 тоже.
Если четыре стула поставить в разных углах комнаты, то он$1 $2 кристалл, потому что дальше друг от друга стоять не могут.
Если же их составить вмест$1 $2 спинками или сидениями друг к другу вплотную, то это тоже кристалл – потому что ближе они стоять не могут.
Кристалл – это форма существования множества как единства. Это когда каждый прячется за чужую спину, подставляя при этом свою, чтоб за нас тоже кто-нибудь спрятался.
И песня – кристалл. В котором звук, следующий за звуком, потрясает нашу душу, а в отдельности не имеет никакого смысла.
Кристалл – это когда все чего-то не могут в отдельности, ради того чтоб мочь что-то вместе.
В общем виде понятие кристалличности можно сформулировать, наверное, так: это такой способ противостояния различных сущностей – в пространстве, во времени или еще в чем-нибудь, – который вытекает из свойств отдельных сущностей, но в результате которого эти свойства отдельных сущностей исчезают, заменяясь единым свойством данного сообщества.
По-моему, я правильно выразился.
Кристалличность – это возвышеннейший способ потери личной свободы ради чего-то более высокого.
А выше свободы что-то, слава богу, есть. Это – гармония. Я вообще не знаю ничего более безобразного, чем свобода.
Не дай бог нам свободу, за которую ратуют многие, не ведая, что творят.
Если б штаны, например, были свободными, они бы с нас спали.
К гармонии надо стремиться, а не к свободе. Это совсем в другую сторону.
Ни у кого не должно быть свободы. Каждый должен ею пожертвовать. Только тогда будет образован кристалл. Разумеется, свободу нельзя отнимать, ибо какое же это отсутствие свободы, если ее имеет отнимающий?
Я много мог бы наговорить интересного на данную тому, но вынужден ограничить свою свободу: у меня цель, а свобода у тех, у кого цели нет.
Моя цель: рассказать о содержании дипломной работы Верещагина. Конечно, ни о спадающих штанах, ни о тех недоумках, которые ратуют за свободу, он не писал.
Он писал вот о чем: если крупные предметы – стулья, например, семьи, атомы, птицы могут организовать кристаллические содружества, то почему бы их не организовать и меньшим, так сказать, братьям, а именно: электронам, протонам, мезонам, позитронам и так далее, и плоть до гравитонов, кварков и еще более мелких частиц, вроде нейтрино, которые когда-нибудь откроют.
И младшие братья могут организовать кристаллические содружества, – заявлял в своей дипломной работе Верещагин и высказывал догадку такого рода: шаровая, мол, молния есть кристаллоподобная организация элементарных частиц, именуемых электронами, которые нам дольше известны в виде толпы, беспорядочно мчащейся по проводам, а вот в шаровой молнии у них некоторое содружество и частичное взаимное лишение свободы. Верещагин, разумеется, не словесно высказывался в таком роде, а доказывал возможность кристаллической урбанизации элементарных частиц с помощью сложнейшего математического аппарата и трудно произносимых терминов. Но тут я – пас.
Эти кристаллы – из электронов, протонов и прочих частиц можно брать в руки, говорил Верещагин, током они не ударят, не взорвутся, потому что лишены своих первоначальных индивидуальных свойств ради образования новых – общих.
Он даже путем сложнейших расчетов определял – какими эти общие свойства должны быть.
Например, он утверждал, что кристалл из фотонов – а может, из пи-мезонов, точно не помню,- должен выглядеть как упругий мягкий кубик красного цвета.
А насчет шаровой молнии он высказывался не очень дружелюбно: это, мол, не настоящий еще кристалл, а сборище электронов, в котором имеются лишь зачатки кристаллической организации.
