138
Ему позвонила по телефону женщина и сказала: «Говорит маматины», он никак не мог сообразить, что это за слово, несколько раз переспрашивал, но так и не понял до тех пор, пока женщина не сказала: «Мне стало известно, что моя дочь собирается выходить за вас замуж», – только тогда он разделил слово на две половинки, и все прояснилось, он даже подумал: какой замечательный метод – многие проблемы, наверно, кажутся неразрешимыми только оттого, что никому не приходит в голову разделить их пополам. Что же вы молчите?» – спросила мама Тины. «Да что вы, – сказал Верещагин. – Это она шутит».
«Шутит? – переспросила мама Тины насмешливым голосом. – Я нашла у нее бланк заявления в загс, заполненный на ваше имя». – «На мое имя?» – спросил Верещагин. «Интересно, откуда бы еще я могла узнать вашу фамилию?» – сказала мама Тины. Говорила она не громко и вежливо, но казалось, каждым словом желает оскорбить собеседника; Верещагин насторожился, беспокойно вслушался – нет, все нормально, спокойно, корректно, обращенная к нему речь даже чуть доверительна: это не тот брак, о котором она мечтает для дочери, говорила мама Тины, по ее глубочайшему убеждению ее дочь стала жертвой незрелой юной романтичности, что же касается чувств самого Верещагина, то, что бы там ни писали в стихах и романах, она отказывается признать их красивыми. «Вы слышите меня?» – спросила она и, Верещагин ответил, что слышит. «Никакого брака, конечно, не будет, – сказала мама Тины. – Об этом побеспокоюсь я сама. А от вас я хочу только одного: чтоб вы больше не встречались с моей дочерью. Она ведь к вам ходит?» – «Ходит», – сказал Верещагин. «Так вот, я хочу, чтоб больше не ходила». – «Интересно, кто ходит?» – спросил Верещагин. «Как кто? – не поняла мама Тины – Вы сами сейчас сказали, что она к вам ходит. Или вы хотите отказаться от своих слов?» – «Ни от чего я хочу отказываться», – сказал Верещагин. «Я требую от вас, чтоб она к вам больше не ходила», – сказала мама Тины уже несколько раздраженно. «Вы хотите, чтоб я передал ей ваши слова?» – спросил Верещагин. «Я хочу, чтоб она к вам больше не ходила!» – крикнула мама Тины. «Значит, я должен сказать ей, чтоб она не ходила? – спросил Верещагин. – Когда она придет, я ей так и скажу». – «Она к вам больше не придет», – сказала мама Тины. «А как же она узнает, что ко мне не надо ходить?» – опять спросил Верещагин. «Я ей сама скажу», – «Так зачем же вы звоните мне?» – спросил Верещагин и положил трубку.
И тут же услышал новый звонок – за дверью стояла Тина, радостная и оживленная, она не знала, что мама нашла взятый ею в загсе бланк, что на ее встречи с Верещагиным наложен незыблемый родительский запрет.
«Здрасьте, – сказала она. – Я принесла вам кусок мяса. Хотите, я сварю вам суп?»
139
Верещагин в кабинете директора. Директор разговаривает с ним. «На завод «Металлодеталь» прислали электронный микроскоп, а он им не нужен», – рассказывает директор. «А зачем тогда прислали?» – спрашивает Верещагин. «Я поясню», – говорит директор. «Хорошая вещь, – хвалит Верещагин. – Какого года модель?» – «Они просили что-то другое, а им прислали микроскоп, – отвечает директор. – Они предлагают его нам. Мы, говорят, – вам, а вы – нам». – «А мы им что?» – спрашивает Верещагин. Директор поднимается из-за стола, почти не становясь при этом выше, и раздраженно говорит: «Ты сначала выслушай, а потом задавай вопросы. С тобой совершенно невозможно разговаривать. Ты все перебиваешь и перебиваешь». – «Давай грузовик, – говорит Верещагин, – я привезу твой электронный микроскоп. Я люблю электронные микроскопы». – «Вот чудак! – удивляется директор. – Привезут и грузчики. Дело совсем в другом. Они, понимаешь, взамен алмазы просят. Они хотят сделать алмазные резцы, и тогда перевыполнение плана у них в кармане. Как думаешь, сможем дать несколько кристалликов?» – «Смотря сколько они попросят, – отвечает Верещагин. – Если много, то – фиг. У меня на каждую выплавку протокол. И вообще я кристально честный человек». – «Грузовик я тебе дам, – говорит директор. – Только ты сначала съезди и договорись».
