Интерес часто вел к лучшим выводам, даже если тема была для них не совсем понятна.
«О, не думай сейчас о мисс Бэннон», — он обратил внимание на дело и кивнул, Аберлейн смотрел на него с вопросом.
— Продолжайте, — сказал он с долей… раздражения.
Если бы говорила мисс Бэннон, ей не нужно было и взгляда, чтобы оценить его внимание.
— Вы внимательны, сэр, и это приятно. Скажите, если…
«Поскорее».
— Эти убийства — странные ластморден — вышестоящие редко останавливают. А вы нашли знания из дневного опыта, что дает вам… определенные чувства к делам и их закрытию. Это привело к конфликту с Ярдом, и хотя у вас много хороших качеств, вы не можете терпеть бюрократов.
Тишина была бы неудобной, если бы Аберлейн не улыбался.
— Вполне, — сказал он. — Вполне. Лестрейд в этом лучше, и без него я бы сорвался. Не помогает, что мои методы… Порой меня обвиняют, что я не лучше преступника.
«Ах, вот и честность», — вещицы на полках, где Аберлейна считали преступником, должны были приструнить… или вещицы жертв, где он не смог отомстить.
Или все сразу. Рыцарь был близок к преступнику.
«Ты стал философом, Клэр».
Он обратился к другим мыслями. Мужчина был серьезен, и было сложно поверить, что он мог нарушить закон, чтобы выполнить дело.
Клэр пригляделся. Внешность обманывала, и нужно было помнить эти качества с мужчиной. Особенно, когда Клэр стал… кем?
Да. Он отвлекся. Это плохо.
Аберлейн пожал плечами.
— У меня есть небольшой эфирный талант, но я не колдую, — спешно добавил он, — меня даже не обучить! Но меня побаиваются в Ярде.
— Хоть вы и не волшебник, — уточнил Клэр.
— Верно, — Аберлейн обрадовался реакции. Он сел удобнее, посмотрел на полки с вещицами и папками, книгами и свитками. — Но у ластморден есть схожие черты, мы с Лестрейдом выделили их, порывшись в кровавых делах, которые не печатают. У тех убийств были свойства…
— Какие? — спросил Клэр.
— Хищность. Но этого мало. Есть метод — заметна прогрессия. Убийца начинает с экспериментов, хотя видно следы, кхм, его одержимости…
— Его?
— О, женщины могут пить, отравить, и есть редкие женщины, как мисс Бэннон, гадюки в хрупкой оболочке. Но женщины не совершают ластморден. Это немыслимо.
Молчание Клэра восприняли как согласие, и Аберлейн продолжил, разогнавшись:
— Жестокость в атаках женщинам не присуща. А еще… движущая сила — прерогатива мужского.
— Ясно, — прошептал Клэр.
— Следы одержимости уникальны у каждого преступника. Как у каждого человека свои отпечатки пальцев, так и ластморден — отражение личности преступника… теория сложна, — признал Аберлейн и поднялся на ноги. Он прошел к окну, посмотрел на сияние солнца за туманом, тени проступили на его лице, стали глубже.
«Плоть хрупка», — но не у Клэра. Он ждал продолжения после паузы Аберлейна.
— Нападение, которое недавно привлекло внимание, было не первым? Вы об этом?
— У многих схожие метки, алкоголь и проституция до добра не доводят. Но Тебрем… там была беда… вы поверите, если я скажу об интуиции? Чувстве, обостренном опытом.
— Я поверю вам, — Клэр искал верный тон. — Вы говорите, что могут быть другие, но убийство в Тебреме успешно подтолкнуло убийцу вперед? Это разожгло его одержимость, и теперь…
— …будет взрыв. Особенно из-за напряжения в восточном районе. Проблемы с представителями общин, лень, чума и злоба — все ужасы описаны в газетах, и эти искры разгорятся, — он развернулся, прошел к полке и вытащил папку с красным шнурком.
Он напоминал адвоката с папкой в руках. Клэр подавил изумление. Улыбаться не стоило, его лицо не должно было меняться.
Если бы он не учился вести себя так с мисс Бэннон, точно не удержался бы.
Аберлейн не заметил его выражение лица.
— И Корона решила помешать, надавив на Ярд. Признаюсь, я не рад этому, ведь от давления станет сложнее, преследовать убийцу в стоках Лондиния. Если потревожить ил, искать в пруду будет хуже.
— Ах, — Клэр обдумывал его слова пару мгновений. — Детектив, вы переживаете за эти смерти лично.
Мужчина кашлянул и чуть покраснел.
— Некоторые дела, мистер Клэр, стали такими.
— Понятно, — Клэр ровнее сел на стуле. — Думаю, в вашей папке ценная информация, и она может повредить, если о ней узнает публика. Думаю, вы должны быть осторожным. Следы указывают, что дело кончится плохо. И, мистер Пико, присядьте. Думаю, вы нам поможете.
