– Ну, – промолвил Мейсон, – пользоваться биноклем – не преступление.
– Ты отлично знаешь, что дело не в том, – возразил Доркас. – Этот человек не в своем уме.
– Почему ты так считаешь? – осведомился Мейсон.
– Потому что он сообщил о воющей собаке, а собака и не думала выть.
– У вас есть собака, верно? – спросил Мейсон у Фоули.
– Разумеется, – ответил Фоули все еще дружелюбным тоном.
– И вы утверждаете, что она не воет?
– Никогда.
– В том числе позапрошлой ночью?
– Да.
– Я говорил об этом с доктором Купером, – сказал Доркас, – и он заявил, что если у твоего клиента мания преследования в сочетании с галлюцинациями относительно воя собаки и страхом, что он предвещает смерть, то это в любой момент внезапно может перейти в манию убийства.
– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Ты принял решение, и я тоже. Ты хочешь поместить его в психушку, не так ли?
– Я намерен подвергнуть его психиатрическому обследованию, – с достоинством возразил Доркас.
– Валяй. Но я скажу тебе то же самое, что ты говорил мне вчера. Если ты собираешься подвергнуть человека психиатрической экспертизе, кто-то должен подписать жалобу. Ну и кто ее подпишет? Ты?
– Могу и я.
– Лучше подумай как следует, – сказал Мейсон. – Я тебя просто предупреждаю.
– О чем?
– О том, что, если ты хочешь подписать жалобу, где утверждается, что мой клиент невменяем, тебе лучше провести более тщательное расследование. Иначе у тебя могут возникнуть неприятности.
– Джентльмены, джентльмены, – вмешался Фоули. – Не будем спорить, прошу вас. В конце концов, речь идет о том, чтобы помочь бедному мистеру Картрайту. Я не питаю к нему дурных чувств. Он мой сосед, и, хотя досаждает мне, я уверен, что его поведение обусловлено душевной болезнью, и хочу в этом разобраться. Если окажется, что Картрайт не сумасшедший, то я, естественно, приму меры, чтобы он не повторял своих заявлений насчет моей собаки и моих домочадцев.
– Твоя тактика ни к чему не приведет, Перри, – обратился к адвокату Доркас. – Мистер Фоули вправе так действовать. Ведь ты привел сюда Картрайта, потому что хотел предупредить возможные шаги против злонамеренного преследования. Если Картрайт правильно изложил нам все факты, значит, он действовал в соответствии со своими правами. Если же он исказил или передернул их – тогда другой разговор.
Мейсон мрачно усмехнулся.
– Пытаетесь найти основания для судебного иска? – спросил он у Фоули.
– Вовсе нет, – возразил тот.
– Ну, я просто напоминаю вам обоим то, о чем вы позабыли, – заметил Мейсон, – а именно, что никакой жалобы не было подано и никакой ордер не был выписан. Заместитель окружного прокурора решил написать вам письмо – вот и все. Не так ли, Доркас?
– С юридической точки зрения так, – нехотя согласился Доркас. – Но если этот человек ведет себя как безумный, необходимо принять какие-то меры.
– Все твои предположения относительно его безумия основаны на заявлении мистера Фоули, что собака не выла, верно?
– Естественно, но мистер Фоули утверждает, что у него есть свидетели, которые могут подтвердить это заявление.
– Да, он так говорит, – не уступал Мейсон, – но, пока ты не побеседуешь с этими свидетелями, ты не можешь знать, кто из них двоих безумен. Может быть, как раз мистер Фоули.
Высокий мужчина засмеялся, но его смех казался деланым, а глаза угрожающе блеснули.
– Насколько я понимаю, – осведомился Доркас, – ты хочешь, чтобы мы провели дальнейшее расследование, прежде чем принимать меры?
– Разумеется, – ответил Мейсон. – На основании слов моего клиента ты ограничился написанием письма. Если хочешь написать мистеру Картрайту уведомление о том, что мистер Фоули называет его сумасшедшим, я не возражаю. Но если ты пойдешь дальше, опираясь только на неподтвержденное заявление мистера Фоули, я намерен отстаивать права моего клиента.
Доркас снял телефонную трубку и потребовал соединить его с офисом шерифа.
– Я хочу поговорить с Биллом Пембертоном, – сказал он спустя несколько секунд. – Алло, Билл? Это Пит Доркас. Слушай, у меня в кабинете диспут по поводу пары миллионеров с Милпас-драйв. Речь идет о собаке: один утверждает, что она воет, а другой – что нет. Перри Мейсон представляет одного из них и требует расследования. Можешь прийти сюда и все уладить? – Выслушав ответ, Доркас кивнул: – Отлично, приходи прямо сейчас.
