Утро выдалось изумительным и, несмотря на то, что зима, можно сказать, уже вступила в свои права, за окном сияло солнце и лучи его, пробившись через оконное стекло, играли на моем лице. Я, будучи по природе своей ленив, был все еще в постели и обдумывал дальнейший план своих действий. Помимо нового тела, обнаруженного мною вчера ночью, мысли занимали и иные дела, не терпящие отлагательств. Сегодня я должен был зайти к мистеру Джеферсону, с которым имел честь познакомиться вчера. Кроме того, я считал необходимым зайти к мисс Стоун, дабы справиться о ее делах.
Вообще же, я был в полной растерянности от происходивших в этом деле событий. Трупов становилось все больше, а расследование мое между тем все еще топталось на месте. Думалось мне, что единственным возможным вариантом обнаружить или хотя бы приблизиться к тому, чтобы обнаружить убийцу, было установление орудия, которым он убивал. Кроме того, желательным оставалось определить круг хорошо знакомых людей хотя бы одной из жертв. Будучи уверенным в том, что доктор Прайс все еще «колдует» над телом, я решил, что прежде всего мне бы стоило отправиться к мистеру Клоду, как я и поступил.
Мистер Клод жил в совершенно противоположном конце нашего города, поэтому дорога к нему заняла приличный отрезок времени. Добравшись, наконец, до особняка мистера Клода, располагавшегося на улице Брэнстоун, я вылез из повозки и направился к дверям дома. Дом был с виду весьма внушительным. В его архитектуре сразу чувствовался прекрасный вкус и состоятельность хозяев. Он был выполнен из белого, а точней сказать из желтоватого камня, с большой широкой лестницей, ведущей к парадному входу. Окна дома были украшены рамами с коваными решетками в виде виноградной лозы и веточек розовых кустов, как это было принято на старинных гравюрах. Подойдя к дверям, я взялся за фигурную чугунную ручку и три раза постучал в дверь. Через минуту дверь открыл слуга мистера Клода, молодой юноша, очень учтивый и тихий. Он аккуратно посмотрел на меня и произнес:
— Чем могу Вам служить, мистер?
— Мистер Клод назначил мне прийти к нему сегодня. Я Энтони Болт.
— Мистера Клода сейчас нет, но Вы можете подождать его в гостиной.
Сказав это, он склонил голову, как бы в знак почтения и покорности любому решению, какое бы я сейчас не принял. Выдержав небольшую паузу, я решительно сделал шаг вперед, тем самым сообщив лакею о своем решении. Взяв мой плащ, он проводил меня в гостиную комнату и удалился по каким-то своим делам.
Комната была очень уютной, настолько, что мне бы и в голову не пришло, что этот господин холостяк, как мне рассказывала о том мисс Ален. Окна были занавешены в тон ткани, которой был обтянут диван, стоявший немного поодаль от меня. Ближе к камину, выложенному белым камнем и обрамленному чугунными коваными узорами, стоял чайный или скорей кофейный столик с двумя креслами, стоявшими одно против другого. Огня в камине не было, да и куда там — утро ведь только некоторое время назад вступило в свои права.
У дальней стенки комнаты стояли стеллажи с книгами. Это было вовсе не по моде в современных домах состоятельных людей, так как для этой цели у них по обыкновению был кабинет, но возможно, это была задумка с той самой целью, чтобы не давать скучать ожидающим хозяина гостям. Книги были любопытные, по крайней мере, на мой взгляд. Там и превосходный Дюма, и ироничный Сервантес, и книги по политике и философии. И одна книга была даже, по всей видимости, по теологии. Хотя эта наука не очень любила таких, как мистер Клод. Очень жаль, подумал я, что нет у меня возможности осмотреть дом. Мне казалось, что именно сегодня был тот самый день, от которого я смогу начать свой отсчет времени до раскрытия этого ужасного дела. Спустя четверть часа в комнату вошел мистер Клод.
— Добрый день, мистер Болт, присаживайтесь. Может быть, кофе?
— Добрый день, да, не откажусь, пожалуй. Я сегодня немного сонный, а день ведь только начался, — сказал я, рассмеявшись.
— Мистер Болт, надеюсь, Вы играете в шахматы? — спросил Клод Адамс, доставая шахматную доску.
