Адские колокола, когда этот кекс заходил в дверь, то ноги переступали через порог едва ли не минуту спустя от того, как это делал его пупок.
— Грибовский, — пропищал орк. Причем таким высоким и протяжным голоском, будто в данный момент по его яйцам отплясывало джигу стадо слонов. — боевыми барабанами великих племен клянусь, что не…
— Я по делу, — перебил поляк.
— По делу? — прищурился потомок степных завоевателей. Ну тех, которых в человеческой истории назвали монголами… — по личному или…
— Или, Тут’Хакан. Исключительно — или.
Орк кивнул и глянул за спину. Они с Алексом встретились взглядами. Красные против зеленых. В итоге, победили последние. Мало кто мог выдержать прямой зрительный контакт с Темными. Говорят, было в их взгляде что-то такое, сугубо неприятное.
— Этот, — тоном Тут’Хакан дал ясно понять, что понимает, кем именно является спутник Грибовского. — с тобой?
— Со мной.
— Блять, — выругался орк. — ты ведь знаешь, как Лиго относится к темным.
— Да, приятель, знаю. А еще я теперь знаю, что находится там, — Грибовский указал большим пальцем себе за спину. — и это после того, как я полгода разнюхивал про Бездну, а вы, парни, тупо обитали прямо напротив их дыры.
— Эй, — возмутился Алекс. — вот сейчас обидно было.
— У нас и без того хлипкое соглашение, приятель, — фыркнул орк. Его ноздри начали открываться и закрываться. Верный признак крайнего раздражения. — Короче — давайте внутрь. Хватит внимание привлекать.
Тут’Хакан отодвинулся в сторону, открывая путь к дверям, действительно похожим на салунные. Первым вошел Грибовский, Алекс следом, но в самый последний момент перед тем, как оказаться за порогом, ему на плечо легла тяжелая рука.
— Мы не рады темным, — прошипел-пропищал орк. — может, для своего же блага, подождешь здесь… мальчик?
— Лишняя?
— Чего? — опешил степняк.
Алекс посмотрел себе под ноги. Или ему показалось, или он заметил исчезающего среди толпы прохожих енота.
Проклятые грызуны.
— Рука у тебя, спрашиваю, лишняя?
Вокруг ладони Алекс, которую он занес над толстенным запястьем орка, вспыхнуло лиловое пламя.
— Темный, — прошипел орк. Причем на этот раз — именно прошипел.
А Алекс имел счастье (или несчастье, если бы позавтракал) наблюдать, как ирокез на голове орка зашевелился и превратился в свившуюся кольцами зеленую змею.
Эспер… пусть и из слабейших, но эспер.
И кто знает, чем бы все закончилось, если бы не щелчок взведенного курка и дуло магического револьвера, уперевшееся в висок орку.
— Эй, горгончик, дорогуша, а как насчет — не привлекать внимания? — при этом тон Гвардейца звучал едва ли не холоднее, чем исписанное рунами железо его маго-стрела.
Орк что-то произнес на своем языке. Прием явно ругательное. Но Дум почти не имел дело со степянками. У тех, в Хай-Гардене была своя территория, на которую другим расам вход был воспрещен.
Сраные нацики.
Змея на голове Тут’Хакана, дрогнув, превратилась в ярко-кислотный ирокез, а сам орк сплюнул под ноги Думу.
— Темный, — повторил он, после чего посвятил все свое внимание нетрезвому хипстеру, лезущему по каменной лестнице. — Проваливай! Бар закрыт на проветривание!
— Но этим-то, ик…, можно!
— А эти, — орк улыбнулся, демонстрируя желтые клыки. — уборщики.
Алекс, демонстрируя свою татуировку «Дум» на среднем пальце, зашел внутрь следом за Грибовским.
— Поведение, не очень достойное профессора Первого Магического.
— Ой, да иди ты нах…
Голос Дума заглушило лязганье железных воротов, спускавших кабину лифта куда-то вниз.
Разумеется, никакого салуна за дверьми не обнаружилось.
Интересно, сколько еще таких вот потайных клубов и баров можно встретить на Амальгаме?
