– Не слышали, потому что вам еще рано, – сказал почтмейстер.
Но глаза детворы взирали на него так просительно, что он сдался.
– Ох, чувствую, мне сегодня бессонная ночь предстоит, – вздохнул дядюшка Самуэль. – Придется между палатками бродить и вас успокаивать.
– Не волнуйся, дядюшка Самуэль, не придется, – заверила Дарни. – Мы уже достаточно взрослые, нас никакими историями не напугать. А Тони я в свою палатку возьму, и ему не будет страшно. Ведь там места на двоих хватит – я же одна в ней ночевать буду.
– А я их обоих охранять стану, потому что собираюсь в свой телескоп за звездами понаблюдать, – подхватил Питер. – Усядусь у входа в палатку Дарни, а ближе к утру спать пойду. Мне двух-трех часов для отдыха хватит.
– Ну, вот, что мне с такими хитрецами делать? – покачал головой почтмейстер. – Ведь прекрасно знаете, что я вам ни в чем отказать не могу. Потому и пользуетесь моей добротой. Хорошо, слушайте.
Однажды в стародавние времена, когда нашего города не было и в помине, над этими местами вдруг возникло необычное свечение. Оно накрыло здешние горы подобием купола, который неугасимо сиял и ночью, и днем, и был виден издалека. Зрелище было настолько притягательным, что жители окрестных селений, как завороженные, устремлялись сюда целыми семьями. Они надеялись обрести здесь покой и достаток. Но едва добравшись, все от мала до велика бесследно исчезали. Когда местность вокруг гор полностью обезлюдела, купол раздался вширь. Так он двигался все дальше, занимая новые опустевшие территории. Это очень встревожило соседние народы, и они воззвали к небесам. Там, в хрустально-голубой выси раскинулась волшебная страна, именовавшаяся «Скайланд». Ее правителем был могущественный маг. Он проникся чаяниями людей, сотворил молнию и поразил ею купол. После удара окрест раскатился такой чудовищный грохот, что показалось, будто Земля раскололась на куски. Купол треснул, и из его многочисленных щелей повалил густой черный дым. Когда он рассеялся, стало видно, что от купола не осталось и следа. Обнажившаяся местность выглядела ужасно. Если бы рядом с ней оказались люди, то они от страха наверняка попадали в обморок. Все кругом было черным-черно, словно густо посыпано сажей. Основания и откосы гор усеивали странные, напоминавшие прогоревшие головешки, столбики разной высоты. Это были те, в ком когда-то пульсировала жизнь: мужчины и женщины, старики и дети. Повелитель Скайланда произнес заклинание, и они стали погружаться в почву. Горы упокоили останки несчастных, а их души вознеслись. Через недолгое время чернота исчезла, все кругом преобразилось и приняло прежний вид.
После этого почтмейстер примолк.
– Дядюшка Самуэль, – тут же подал голос Тони, – а почему ты сказал, что нам эту историю слушать рано? Даже мне не страшно.
– Ну, да, – с готовностью подхватил Питер, – сказка, она и есть сказка.
Почтмейстер вздохнул и произнес:
– Погодите, я еще не закончил. Все это выглядело бы выдумкой, если бы не одно «но». По прошествии времени в здешних горах по ночам начала появляться мрачная, клубящаяся черным дымом тень. Мой прадед ее однажды увидел. В густых вечерних сумерках та приблизилась к городу и собралась в него войти. Но в этот момент зажглись уличные фонари. Их свет отпугнул ее, и она исчезла.
– Разве тень может чем-то навредить?! – невольно перебив дядюшку Самуэля, со смехом спросил Питер. – Она же – бестелесная! Даже если вдруг дымом окутает, ничего страшного! Чихнул пару раз, и все!
– Это – не простая тень, – продолжил почтмейстер, – она принадлежит злобному колдуну. Тому, кто когда-то создал губительный купол. Ведь он, продвигая свое творение дальше и дальше, собирался захватить многие земли и уничтожить там все живое. Магическая молния повелителя Скайланда лишила колдуна сущности и превратила в тень. И теперь, как правильно сказал Питер, она не может никому навредить. Пока не найдет жертву, которая поможет колдуну возродиться. И такой жертвой обязательно должен стать ребенок. Лишь только его кровь прольется, как к злодею вернутся прежние силы. Вот потому-то вам об этом никто и не рассказывает. Не то станете каждый день озираться и от страха трястись.
