ее.
Анна Михайловна рассеянно глядела вбок. В направлении ее взгляда, с другой стороны
аллеи разворачивалась любопытная сценка. Полная дама, прогуливающаяся с маленькой
собачкой на длинном поводке, остановлена была крошечным совершенно человечком,
который поначалу показался Анне Михайловне младенцем двух - трех лет, но потом,
приглядевшись, она узрела в нем необычайно омерзительного карлика. Разобрать слова ей
было сложно. Очевидным казалось лишь то, что карлик о чем-то горячо спорил с
женщиной, порой срываясь на визг и подпрыгивая от нетерпения на месте. Женщина же,
судя по сконфуженной позе, не была расположена к дискуссии. Она лишь беспомощно
пожимала плечами и помахивала рукой. Болонка у ног ее тщательно обнюхивала башмаки
карлика и то и дело отрывисто и резко лаяла.
- Анна Михайловна! - Светлана нетерпеливо тронула спутницу за плечо, - нам нужно
спешить!
- А? Что ты говоришь, милочка? - с трудом повернулась к ней женщина.
- Я направляюсь в милицию, Анна Михайловна!
Пожилая женщина ошеломленно смотрела на Светлану.
- Ну, что же вы стоите и смотрите? Я же вам сказала - я знаю, кто убийца! По рисунку! Это
же мушиная гладь! Боже мой, Анна Михайловна, так в целом свете может лишь один
человек! И я эту даму прекрасно знаю. Знаю, кто она и где обитает! Мы не раз встречались
с нею в кружке. Она – прекрасный мастер… Но, видит Бог, вы правы. Она - убийца. Ведь
написано же здесь, что преступник оставляет за собой кусочки вышивки как визитную
карточку. Ах, милая Анна Михайловна, могла ли я знать, что вышивальщица Зоя, девушка
с печальными глазами и тронутыми ранней сединой золотыми волосами, высокой грудью
и тонкими изящными руками, и есть убийца? Думала ли я? - в возбуждении она повысила
голос, и теперь уже окружающие их люди недоуменно оглядывались, проходя мимо.
- Круминдр! - донеслось с другой стороны аллеи.
Анна Михайловна обернулась на крик. Судя по всему полная женщина успела
договориться обо всем с омерзительным карликом. Она наклонилась и сняла ошейник с
болонки. Почувствовав свободу, собачка принялась метаться, высоко подпрыгивая. Тем
временем карлик стал подле женщины на четвереньки. Она бережно надела на него
ошейник. Карлик присел так, что его руки касались земли, и преданно ткнулся головой в
колени хозяйки. Та рассеянно погладила его и, наклонившись, протянула ему кусочек
бублика, что держала в руке . Карлик с благодарностью впился в мякоть бублика зубами.
- Светочка… - тихо произнесла Анна Михайловна, - мне кажется…
- Крумандр! - рявкнул кто-то неподалеку. - Гвоздер!
Начало быстро темнеть. Привлеченная звуком Анна Михайловна снова глянула в сторону
карлика и обомлела. С пеной у рта рвался он с поводка в их сторону. Полная женщина,
широко расставив ноги, удерживала его, глядя прямо на них. Глаза ее, расширенные,
дикие, выдавали крайнее возбуждение. Рот широко раскрылся. Подле нее собралось уже
несколько женщин, одетых в вязаные кофты не по погоде и грубые башмаки. Все они
смотрели попеременно то на свою предводительницу, то на карлика и непрерывно делали
пассы руками, словно вышивали картины в воздухе.
- Света! - взвизгнула истерически Анна Михайловна. Светлана обернулась и тотчас же
принялась начала пятиться, пока не уперлась спиной в стенд. После повернулась и
быстрым шагом пошла вдоль аллеи, увлекая за собой Анну Михайловну.
- Светочка, что…
- Не говорите ничего, Анна Михайловна, - тихо, но неистово зашептала Светлана, ускоряя
шаги. - И, ради бога, не оглядывайтесь. Это же Вышивальщицы. Они все здесь! И Фея
Красная, и Мадам Бовари… и, о, господи, я надеюсь, что это не так…
- Что не так, Светочка, что?
- Та… женщина…толстая старуха с карликом, это же… сама… Ясь!
- Светлана всхлипнула. - Если и есть кто хуже Зои, то это она. Она за всем этим стоит. Зоя
лишь орудие в ее руках. Девочка, получившая в подарок власть. Вышивка мушиной
гладью, Анна Михайловна, ради бога, не поворачивайтесь, способна менять ткань
пространства, вызывать существ из внешних сфер, древних, чьи имена слишком ужасны,
чтобы быть озвученными в нашем мире. Но она все еще ребенок. Она не ведает, что
творит. Поторопитесь, они вот-вот бросятся за нами. Стоит этой… этой жабе сказать хоть
