— Я не встану, — сказала
схимница, — пока ты, сестра, не дашь мне слово вернуться в келью.
При этом схимница
обращалась только к Ане, будто Акулины и вовсе здесь не было. Аня заплакала и,
поклонившись схимнице до земли, сказала:
— Помолитесь за меня,
матушка Антония, я иду в келью.
Все трое встали и молча
вернулись в обитель.
Монахиня Корнилия не
осуществила своих угроз и ничего не доложила о самоваре игуменье, и это очень
обрадовало Аню и вселило в нее новые надежды. Еще одна радость пришла, когда
Акулина начала самостоятельно читать Псалтирь. Аня сказала об этом матушке
игуменье, и та захотела убедиться лично. Девушки очень волновались перед таким
экзаменом. Акулина прочла, хоть и по слогам, указанный матушкой Варварой
псалом, и та похвалила их. К себе обе девушки возвращались вприпрыжку от
радости.
Глава 8. Послушница
Вот и прошло лето.
Родители, вернувшись с дачи, пришли в монастырь навестить дочь. Анастасия
Аркадьевна, увидев Аню, всплеснула в огорчении руками:
— На кого ты похожа,
дочка? Ты только посмотри на себя. Как ты огрубела, Боже мой!
В этот день Аня как раз
была на риге, где молотила рожь. Когда ее позвали, поспешила как есть, не успев
переодеться. На ней были большие сапоги, все в пыли, голова замотана ситцевым
платком, а поверх платья фартук из грубой мешковины.
Отец, глянув на Аню,
горько ухмыльнулся и покачал головой, но промолчал. Кое-как успокоившись,
Анастасия Аркадьевна поведала Анне, что Александра Всеволодовича переводят в
Петербург, в Министерство просвещения Временного правительства, на важную
должность. Анастасия Аркадьевна выдержала паузу, ожидая реакции дочери на эту
новость. Аня, потупившись, стояла молча, выдавая свое волнение лишь тем, что
теребила руками фартук.
— Доченька, ты слышишь,
мы переезжаем в Петербург, тебе надо собраться и попрощаться с матушкой
игуменьей.
Аня упала перед
родителями на колени:
— Папа, мама, умоляю
вас, не губите меня! Оставьте здесь, в монастыре. Я не могу больше в миру, я
там помру.
Анастасия Аркадьевна
заплакала.
— Ладно, ничего, видать,
не поделаешь, — как-то отчаянно махнул рукой Александр Всеволодович. — Если ты
действительно нашла свое счастье в монастыре, живи. Но если в конце концов
поймешь, какую ошибку совершила, приезжай. Мы дочь свою всегда примем.
В это время подали
коляску, и Аня кинулась на шею сначала матери, а потом отцу.
Слез у нее не было,
просто все сжалось внутри и похолодело. Хотела попросить благословения у
родителей, но так и не решилась.
Когда коляска подымалась
в гору, Аня увидела спины родителей. Мамина голова склонилась на плечо отца.
«Бедные мои, милые и одинокие», — пронеслось у нее в сознании, и вдруг пришло
чувство, что видит она их в последний раз. Хотела бежать вслед, но подкосились
ноги. Она села прямо на землю и горько зарыдала.
Вечером схимонахиня
Антония, которая после случая с самоваром стала Аниной духовной наставницей,
позвала ее к себе в домик.
— Как ты себя
чувствуешь? — спросила она и тут же, не дожидаясь ответа, продолжила: — Знаю,
тебе трудно, особенно сегодня. Мир оставлять нелегко. Вспомни святых, какую
борьбу выносили они, порывая с миром, с язычеством.
Мать Антония долго
утешала Аню и молилась вместе с ней. К себе Аня вернулась обновленная и
окрепшая духом.
В Петербурге случился
переворот, к власти пришли большевики. Может быть, все эти события сократили
срок Аниного испытания. В конце ноября, когда выпал первый снег, матушка игуменья
позвала Аню вместе с Акулиной и объявила им об окончании испытания. Одевали
новых послушниц у матушки в гостиной. Вот уже пропеты трипеснцы и принесли
сшитые апостольники, рясы и скуфьи. Собрались сестры посмотреть на чин
облачения. Аня с Акулиной стояли перед игуменьей на коленях и их облачали при
пении псалма: «Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся». Но вот
они одеты и игуменья произносит краткое наставление. Теперь Аня и Акулина,
радостные и взволнованные, спешат в храм. По благословению игуменьи Аня
становится на клирос. Пела она с таким чувством, словно все песнопения
приобрели для нее какое-то новое, доселе неведомое значение. Каждое слово
падало в ее душу и зажигало огнем пламенной веры и любви к Господу.
