— Вот именно. Слишком долго. Тебе надо его бросить.
Клаудия сказала:
— Я не могу.
Воцарилось молчание. Внезапно внизу распахнулась и захлопнулась дверь, на лестнице загремели шаги, послышались звонкие голоса.
— Мама! Мы вернулись! Мы умираем с голоду!
Дженнифер вздохнула, потом встала и подняла с пола Джорди.
— Пойду посмотрю, как там ланч. Позже поговорим.
Она вышла из комнаты. Оставшись одна, Клаудия распаковала чемодан и переоделась в старые джинсы и кроссовки. Потом умылась, расчесала волосы. Услышала, как крыльцу подъехала машина и, выглянув в окно, увидела Магнуса, вернувшегося с фабрики. Он вылез из кабины и направился к дому. Клаудия смотрела, как он идет, и тут, словно услышав безмолвный зов, он вдруг остановился, поднял голову и увидел ее в окне.
— Ну что, ты готова идти на ланч? — спросил он.
— Готова. Уже иду.
Криган-хилл находился в трех милях от Инверлосса, на другом краю городка. С его округлой каменистой вершины можно было по верещатникам спуститься на прибрежную равнину, поделенную каменными изгородями на небольшие участки, где буйствовал папоротник и паслись овцы. По краям участков вились узенькие дорожки, и там, защищенная от морского ветра, зрела под жарким солнышком ежевика: налитые соком черные ягоды на длинных колючих стеблях.
Услышав о предстоящей экспедиции, дети Дженнифер пришли в неистовый восторг.
— Мы ездим туда каждый год, — с набитым ртом объяснила Джейн, прожевывая пастуший пирог. — Возвращаемся грязные с ног до головы. Тот, кто соберет больше всех ягод, получает приз. В прошлом году приз достался мне…
— Ты отсыпала ежевику у меня, — заметил Рори. Мальчик был невозмутимый, голубоглазый, с вьющимися, как у матери, волосами.
— Ничего я не отсыпала, ты сам мне ее дал.
— Просто мое ведро переполнилось. Некуда было складывать ягоды.
Магнус решил, что пора ему вмешаться.
— Ну, ничего страшного. Может, в этом году все получат награды.
— Даже Джорди?
— Почему бы нет?
— Он будет всем мешать, путаться под ногами и объестся ягод. Наверняка его потом стошнит.
Джорджи постучал ложкой по своему детскому стульчику, и все обернулись посмотреть на него, а он залился радостным смехом.
— Вообще-то, — сказала Дженнифер, когда они перестали смеяться над Джорди, — Джейн права. Джорди вряд ли протерпит весь вечер. Думаю, надо ехать на двух машинах, чтобы я смогла увезти его домой, когда он устанет.
— Я хочу ехать с Магнусом, — заявила Джейн. — В его машине.
Рори не собирался уступать.
— Я тоже!
Их мама вздохнула.
— Мне все равно, кто с кем поедет. Давайте-ка, ставьте тарелки в посудомойку и в путь.
Второй раз за день Клаудия сидела рядом с Магнусом в его машине. Рори и Джейн устроились на заднем сиденье, а пес Магнуса остался в багажнике. Морда его выражала страдальческое долготерпение, что было неудивительно. Дженнифер поехала вперед, и малыш вместе с ней, надежно пристегнутый в детском креслице. Магнус на этот раз гораздо медленнее, чем утром, тронулся следом, замыкая их маленькую процессию.
День выдался под стать прекрасному утру: удивительно солнечный, теплый и погожий. Они проехали через городок, и Клаудия увидела перед собой гряду холмов, а за ней сверкающее море. Золотистый свет заливал рыжие заросли папоротника-орляка и лиловый вереск. Они свернули с дороги и начали петлять по узким проселкам, двигаясь в сторону от моря. Впереди маячил холм Криган-хилл, такой высокий, что его вершина терялась из виду.
Рори и Джейн загадывали друг другу загадки.
Сколько горошин может войти в один стакан?
Нисколько — горошины не ходят!
Один глаз, один рог, но не носорог?
Корова — выглядывает из-за дома. Представляешь, Рори! Корова!
Дети дружно расхохотались.
Клаудия открыла окно и подставила лицо ветерку. Он был прохладный и пах мхом, травой и водорослями. Она подумала об Испании и внезапно обрадовалась тому, что находится здесь, а не там.
Наконец они добрались до места, вылезли из машин и принялись за работу. Двигаясь вдоль обочин, перескакивая через дренажные канавы, они несколько часов деловито собирали ежевику. Пластиковые ведерки постепенно наполнялись черными ягодами. Их пальцы и губы были перепачканы фиолетовым соком. Колючие плети вцеплялись в свитера и джинсы, на ботинки налипла грязь. В четыре часа стало ясно, что маленького Джорди пора везти домой, и Дженнифер собралась уезжать.
