— Это произвол! — возмутилась Полина. — У вас нет никаких доказательств, что мы — колдуны. Я не знаю, что вам там показалось, но я вижу вас впервые в жизни.
— Доказательства? А это что?
«Инквизитор» вытащил из кармана и сунул под нос Полине карту и веревку, которые он нашел в их вещах.
— Карта-то волшебная! А веревка — зачарованная!
— Ну и что? — удивился Ник. — Это же карта волшебная, а не мы. А веревка самая обыкновенная…
Полина промолчала. Она совсем забыла рассказать ребятам о подарке кикиморы.
— Ни один порядочный человек не возьмет в руки эту гадость! — заверещал «инквизитор».
— Вы же взяли, — усмехнулся Матвей.
«Инквизитор» разозлился так, что его глаза превратились в щелочки, а лицо приобрело багровый оттенок. Из-за пояса он медленно достал кнут и вновь подошел к Матвею.
— А с тебя, колдун, должок, — сказал он, с трудом сдерживая гнев. — Правда, розги — это для маленьких мальчиков, а для тебя у меня есть это…
Кнут устрашающе щелкнул в воздухе, и Полина замерла от ужаса. Она уже открыла рот, чтобы закричать, — в конце концов, все зашло уже слишком далеко, и не могло такого быть, чтобы поблизости не оказалось ни одного здравомыслящего человека, — но Матвей поймал ее взгляд и едва заметно покачал головой. Полина послушалась, предположив, что у Матвея созрел какой-то план.
Щелк! Кожаный ремень кнута опустился на спину Матвея. Полина зажмурилась: смотреть на это было выше ее сил. Щелк! Она вздрогнула всем телом, как будто это ее ударили кнутом. Щелк! Она поняла, что не может больше сдерживаться.
Подпрыгнув и повиснув на веревке, Полина использовала ее в качестве маятника и со всей силы ударила ногами «инквизитора». Он не ожидал нападения и упал на пол. В ту же секунду бугаи, которые до этого мирно стояли в сторонке, бросились к Полине. Но они не успели ее ударить. Ник и Матвей, повторив маневр Полины, сшибли их с ног. Один из них, оглушенный, остался лежать на полу. Второй начал вставать, но замешкался, выбирая, на кого из ребят наброситься. Ник попытался еще раз достать его ногой, но ему не хватило длины веревки. Тем временем Матвей, рванувшись изо всех сил, оборвал веревку, которой был привязан к балке, и точным движением вырубил второго бугая.
Визг Полины, пронзительный и полный страха, заставил Матвея резко обернуться назад. «Инквизитор», воспользовавшись короткой схваткой, подкрался к Полине и приставил к ее горлу нож.
— Останови его, иначе я проткну тебя прямо сейчас, — зашипел он ей на ухо.
— Мэт, пожалуйста…
Ей не пришлось уговаривать Матвея. Со связанными руками он вполне мог уложить и «инквизитора», если бы тот вышел с ним один на один, но рисковать жизнью Полины он не стал.
Матвею ничего не оставалось делать, как подчиниться требованиям «инквизитора»: привести в чувство обоих бугаев и дать им себя связать.
— Мешки на головы! Связать им ноги! — командовал «инквизитор».
Как только все были надежно связаны, «инквизитор» вновь почувствовал себя хозяином положения и не позволил бугаям распускать руки. В воздухе снова засвистел кнут. Полина не знала, кому из ребят достался первый удар, но второй предназначался ей. Она задохнулась от боли, когда кнут опустился на ее спину, но крепко сжала зубы. Вздрагивать от каждого щелчка кнута было невыносимо, потому что невозможно предугадать, кого из них «инквизитор» ударит на этот раз. Но пытка длилась недолго, кто-то зашел в сарай и недовольным голосом спросил:
— Что здесь происходит? — И почти сразу тот же голос возмутился: — Ты с ума сошел? Их еще не осудили! Отправь всех троих в подземелья, но не трогай больше!
Если «инквизитор» и был недоволен таким решением, то оставил это при себе.
Спина горела так, как будто по ней прошлись раскаленным прутом, мешок на голове мешал дышать, кожаные ремни, которыми им связали руки и ноги вместо веревок, больно врезались в тело… И все же Полина была рада, что их куда-то потащили. Правда, ее ждало горькое разочарование. Никто не пришел им на помощь, никто даже не попытался возразить «инквизитору». Напротив, люди, собравшиеся вокруг, дружно посылали на их головы проклятия.
