Алекс оглядел его и одобрительно кинул:
— Ну вот, теперь вас не стыдно показать и графской чете.
Он подошел к дверям и распахнул их, приглашая Сайласа выйти в коридор. Лордом овладело секундное замешательство, но потом он одернул камзол, будто это была армейская гимнастерка, и решительно вышел из комнаты. Первым, с кем он чуть не столкнулся в коридоре, был Чао Тай, который, судя по всему, стоял на часах, как и полагается верному слуге.
— Я рад вашему выздоровлению, господин, — склонившись в поклоне, сказал китаец. — Могу ли я быть чем-то полезен?
Несмотря на все то, что довелось им пережить, это обращение древнего воина сразило Сайласа наповал.
— Как? Каким образом? — в замешательстве повторял он.
Рыжий Алекс усмехался за спиной бравого лорда, видя его растерянность.
— Я счастлив, что хозяева этого прекрасного дворца предоставили мне возможность в совершенстве изучить ваш язык, чтобы я мог принести свою благодарность моему господину и лучше служить ему, — почтительно сказал Чао Тай, выглядевший странно в чуть упрощенном варианте местно-парадного костюма.
— Я рад, что теперь мы сможем лучше понимать друг друга, — покровительственно ответствовал немного пришедший в себя Сайлас, решительно не замечая усмешки, которая все еще бродила по лицу рыжего. — А теперь отправляйся за нами, ты будешь нашим официальным телохранителем, раз здесь в слугах нет надобности.
— Слушаю, мой господин, — опять согнулся в поклоне китаец.
Так они и прошествовали по богато убранному коридору: впереди — Сайлас, чуть позади — рыжий Алекс и замыкающий процессию Чао Тай. Сайлас шел и, стараясь не показывать своего интереса, так как все-таки не доверял «дому-слуге», который вполне мог подглядывать и подслушивать, удивлялся богатству убранства и вкусу, с которым были подобраны картины на стенах. Пол покрывал мягкий ковер. Лорд не мог вспомнить, покрывали ли коврами полы в коридорах во времена Людовика, но идти по ним было крайне приятно. В отличие от дворцов той же самой эпохи, воздух был свеж и напоен едва уловимым цветочным ароматом. Наконец они подошли к белым с золотом огромным дверям, скорее всего, ведущим в парадную залу. По бокам стояли два дюжих слуги в ливреях, которые без видимого усилия распахнули створки перед прибывшими, и троица вступила на сияющий паркет, в котором отражался свет многочисленных окон.
На небольшом возвышении, под балдахином, в двух креслах с высокими спинками, похожими на трон, восседали хозяева дома. Впрочем, при виде вошедших они, в нарушение всех исторических правил этикета, поспешили покинуть свои места и с радушием приветствовали гостей. Граф, достаточно молодой человек с приятным открытым лицом, был облачен в абсолютно фантастический костюм с множеством шнуров, лент и кружев. Его жена хоть и не была красавицей, но отличалась на редкость милым и добрым лицом. Ее платье было не менее пышным и вычурным, чем у мужа, а прическа с обилием локонов, спускающихся на шею, делала ее юной и непосредственной.
— Как хорошо, что вы уже проснулись, дорогой лорд Сайлас, — радушно сказал граф. — Право, мы уже совсем заждались. Надеюсь, ваше здоровье лучше сегодня?
— О, благодарю вас, — любезно отозвался Сайлас, которому официальное обращение доставило большое удовольствие, к тому же ему сразу приглянулась графиня. — Я вполне здоров, а теперь, когда нахожусь в столь приятном обществе, то вообще чувствую себя превосходно.
— Как мило, — сказала графиня мягким голосом.
— Да что же это я! — вдруг хлопнул себя по лбу граф, что несколько не вязалось с образом вельможи старой доброй Франции. — Я же не представился! Я — граф Карл Тулуз-Лотрекский, — с поклоном объявил он, чем вызвал с трудом сдерживаемый смех у Алекса. — А это моя жена — Маргарита.
Графиня присела в глубоком реверансе.
— А теперь завтракать. Завтракать! — бодро объявил граф.
Они проследовали в сравнительно небольшую столовую, где их уже ждал накрытый стол. На белоснежной скатерти стояло множество блюд в основном из дичи и овощей. Сайлас с удовлетворением заметил, что графская чета не была столь последовательна в своем стремлении ко всему натуральному — все было сервировано на псевдофарфоре из вечного пластика. Приготовлено все было исключительно вкусно, и он отдал должное каждому из блюд. Не отставал от него и Алекс, который, воспользовавшись моментом, шепнул ему:
