Для того чтобы читатель понял, какая страшная ситуация сложилась в городе, мы хотим рассказать о том, что творилось 30 августа, через три дня после провозглашения Пакизе-султан королевой, в больнице «Хамидийе» и соседних с ней текке Рифаи и Кадирлер (официально больницами их не называли). По нашим подсчетам, там находилось около ста семидесяти пяти пациентов. Вокруг главных зданий стояли шатры, но больных размещали и на разложенных под открытым небом постелях – на расстоянии около метра, а то и меньше, друг от друга. Лечение, которое они тут получали, заключалось лишь в том, что врачи и санитары в белых передниках делали им жаропонижающие уколы и торопливо вскрывали бубоны ланцетом. Эти процедуры на самом деле даже не продлевали пациентам жизнь.
Доктор Нури не раз рассказывал жене о героических, но во многом тщетных усилиях врачей: на каждого медика приходилось по сорок – пятьдесят больных, и нужно было обойти их всех, совершая одни и те же «лечебные» процедуры и одновременно пытаясь уберечься от заразы, ведь пациенты постоянно чихали, кашляли и исходили рвотой.
По контрасту с пустыми улицами сад больницы «Хамидийе», переполненный людьми в разноцветных одеждах, лежащими на зеленой траве и вытоптанной желтой земле, ужасал королеву: казалось, что наступило светопреставление. Умерших в больнице забирали покойницкие телеги.
Через пять дней после запрета выходить на улицу впервые было отмечено значительное снижение смертности (тридцать девять случаев). Как же рада была королева Пакизе услышать об этом!
На следующий день бронированное ландо привезло королеву и премьер-министра во Флизвос. Многие состоятельные люди, жившие здесь до эпидемии, оставили свои дома на попечение слуг, и теперь там обретались либо деревенские родственники «сторожей», либо те, у кого имелись деньги, чтобы им заплатить, или оружие, чтобы их напугать. Если бы на улицах победнее королева не замечала жильцов, наблюдающих за ними из окон вторых этажей, детей, в одиночестве играющих за садовыми оградами, и собак, весело, как в былые времена, бегущих вслед за ландо, она вполне могла бы подумать, что в этом квартале никого уже не осталось.
Примерно тогда же королева приказала сделать фотографии всех главных улиц и площадей опустевшего города, и в следующие три дня Ваньяс-эфенди выполнил это распоряжение. Описывая Арказ в нашей книге, мы опирались в том числе и на его снимки (кое-где на них видны и люди). Каждый раз, когда я гляжу на эти несказанно печальные черно-белые фотографии, к глазам моим, как и у Пакизе-султан в свое время, подступают слезы.
В течение трех дней смертность продолжала неуклонно снижаться, и участники ежеутренних совещаний в эпидемиологической комнате наконец с радостью поверили, что запрет выходить на улицу и прочие карантинные меры начали давать результат.
Еще одним поводом для всеобщей радости стала заметка во французской газете «Фигаро», прочитав которую сторонники провозглашения Пакизе-султан королевой с полным правом могли сказать, что добились своей цели. Новость была получена газетой из тех же источников, что и известие о провозглашении на Мингере Свободы и Независимости, но на этот раз опубликовали ее с некоторым опозданием, в воскресном номере от 8 сентября 1901 года.
КОРОЛЕВА МИНГЕРА
(Devenue Reine de Minguère)
Борцы за свободу Мингера, недавно объявившие о независимости острова от Османской империи, в очередной раз удивили Стамбул и весь мир, избрав главой своего государства и королевой представительницу правящей Османской династии, третью дочь предыдущего султана Мурада V, Пакизе-султан. Принцесса Пакизе недавно вступила в брак с османским карантинным врачом, который затем был послан на остров Мингер для борьбы с эпидемией чумы. Поскольку эпидемия так и не прекратилась, а телеграфная связь с новым государством была прервана, Великобритания, Франция и Россия направили к острову свои броненосцы и взяли его в блокаду.
«Удивление Стамбула» попало в заметку под влиянием агента британской разведки. Доктор Нури мечтал о скорейшем возобновлении телеграфной связи, политическом «урегулировании» и установлении дружеских отношений с европейскими странами, которые позволят снять осаду, и постоянно строил планы на этот счет вместе с королевой и коллегами-врачами, входившими в правительство.
