— Нет, на сегодня. Но, если желаете, к вашим услугам. Ваша карточка позволяет вам иметь водителя.
— Ну, хорошо. Давайте сделаем так, — немного помолчав, сказал Сезар. Не будем включать программу. Я сяду за руль, вы кратко объясните систему управления, а потом подсказывайте путь.
— Принимается.
Ему не терпелось вцепиться в баранку, взять судьбу в свои руки, хотя бы на мгновение ощутить, как подчиняется железо со всеми его программами, он даже поспешил и испугался, что автомобиль через его неумелые действия прыгнет вперед, врежется бампером в высокий бордюр. Но машина двинулась плавно, тихо, обороты двигателя не увеличивались, словно он сам знал, что ему делать.
— Отличная машина, — сказал Сезар, чувствуя, как радость наполняет сердце.
— Да, — коротко отозвался водитель. Наверное, считал, что первому начинать разговор нечего.
— Где-нибудь работаете? — нарушил вскоре молчание Сезар.
— Здесь, в Центре.
— И какой же у вас коэффициент? — невольно сорвалось у Сезара. Простите, я хотел сказать, какая у вас зарплата?
Исправился, называется! Вот черт! Заметил, как водитель, не поворачивая головы, искоса посмотрел на него. Извиниться, что ли? Все равно, что спросил человека, все ли у него дома.
— Для водителя достаточный. — И такой ответ вполне удовлетворил Сезара.
— Наберусь я хлопот с этой карточкой, — вздохнул он, переводя разговор на другое. — Ничего не понимаю.
— Какие там хлопоты? — гоготнул водитель. — Я слышал, номер у вас будь здоров. Да еще и зеленая полоса. На всю жизнь. Заходи куда хочешь и бери, что душе надобно.
— Но ведь, как я понимаю, так может каждый.
— Может, но дудки. Я, скажем, только один раз в пять лет могу взять для своей подруги жизни какой-нибудь из камешков, болтающихся на шее у некоторых дам. А машину раз в три года.
— Но ведь можно, если, гм… коэффициент невысокий, малый, в разных магазинах десять раз на день брать себе что захочется?
— Конечно, можно. Только контроль по всей стране — единая система. И однажды засветится не зеленое, а синее окошко, и вас выдворят из магазина или из другого места. Рассчитано ведь, сколько приблизительно надобно в год человеку, к примеру, имеющему шифр «200». Электронная система все записывает, запоминает. Больше не разрешит. А карточку меняют ежегодно, еще бы. Возможно, коэффициент увеличился, а может, и снизился.
— Значит, так… Техника несравненно продвинулась вперед, и благополучие, надо полагать, выросло, если позволили себе такую систему. Но ведь кто-то, получив карточку, возможно, и не станет работать, а будет продлевать ее и жить потихоньку.
— Пусть попытается, — проворчал водитель, — все наши действия фиксируются системой. Как, я не знаю, врать не буду. Такое ощущение, будто система наблюдает за каждым твоим шагом. С женой спишь, и тогда, кажется, на тебя смотрят… Так вот! Не выработав необходимого минимума — попробуй продлить карточку! Через неделю погибнешь с голода.
— А если воспользоваться чужой? Я к тому, что дармоеды всегда прибегали к каким-нибудь приемам…
— Какой чужой? У каждого человека свой биологический ритм. Вы подходите к «контролю», вставляете карточку, и система сопоставляет ваш ритм с шифром…
— Значит, грабители остались без работы? — пошутил Сезар.
— Ну да! — засмеялся водитель. — Еще бы! Находятся интеллектуалы, которые умеют приспосабливаться. У них какие-то приборы, они и биоритмы изменяют, и систему обманывают. Парни не промах.
— Зато, видать, нет очень богатых?
— Есть умные и дураки. Но кто виноват, что он бестолковый? Все возможности, чтобы оказаться дураком, имеются. — Водитель сплюнул через плечо в окошко. — Вот и получается. Никто не виноват. Каждый держит свой банк в голове. Вот.
— Ненадежное хранилище.
— Голову-то не своруешь, себе не привинтишь. — Водитель снова искоса посмотрел на Сезара, казалось, даже подозрительно. — Конечно, такой сейф не бронирован, но наши шефы носят его спокойно. Система бережет. И люди специальные охраняют. С низким коэффициентом, правда, приблизительно как у собак, но и преданы они как собаки, а карточки-то у них литерные дополнительные льготы.
