Однако вопрос не давал волю радужным мечтам.
— Да, это так. Увы, мой покойный отец не захотел поддержать меня. Он был слишком принципиален. Когда–то в юности один из марсельцев обманул его. Из–за этого он не хотел иметь дело с марсельцами на протяжении всё жизни!
Про то, что бескомпромиссность отца мешала ему осуществить план, Бенджамен умолчал. Робеспьер понял, что Альфред был прав. М-да, с каким ехидством Буассе указал на мотив своего соперника… соперника? Неподкупный поймал себя на том, что слишком уверен в том, что Альфред влюблён в Жизель… и не просто влюблён… неужели никто не догадался… чопорность мадам Карме обманчива…
Как глупы люди, подумал Робеспьер. Они отказываются принимать очевидное. Они создают мнение об окружающих и никак не хотят его менять. Это касается и меня. Образ ледяного политика прочно закрепился за мной. Никто и не думает, что у меня может быть роман с женщиной. И если им скажут, не поверят! Для них я только Неподкупный, я борец революции, но не мужчина. Они думают, что я не могу любить, а тем более пользоваться взаимностью, а уж тем более проводить ночи с женщиной. Так, тьфу на них! Вернёмся к делу!
— Вы заходили в зал, когда мадам Адель и лакеи сервировали стол? — спросил Неподкупный.
— Да, — кивнул Бенджамен.
— Вы ничего не заметили? Может, вы видели, как кто–то прикасался к посуде?
— Нет, я ничего не заметил. Если верить моей наблюдательности, то к посуде никто не прикасался. Разумеется, кроме тех, кто сервировал стол.
На этом разговор закончился.
Робеспьер решил, что на сегодня хватит допросов.
Направляясь домой, Робеспьер решил навестить Светик.
— Макс, как твое свидание с Адель? — сразу же спросила она друга.
Неподкупный улыбнулся. Беседу об убийстве никак нельзя было назвать свиданием.
— Она же тебе нравится! — не унималась Светлана. — Может, тебе встретиться с ней в более подходящей обстановке…
— Светлана! Я тебе запрещаю общаться с Жоржем Дантоном! — шутя ответил Макс. — От него ты набираешься всякой пошлости!
— Макс, неужели ты помирился с Мадлен?
— Нет! Но пойми, я не могу завести роман с подозреваемой! Это помешает мне!
— Почему? — захихикала девушка. — Может, наоборот, полюбив тебя, она станет честнее… Никого больше не убьёт…
— Это не мой метод!
Светик засмеялась и пожала плечами.
Робеспьер любил её безобидные шутки. Весёлость и жизнерадостность этой девушки поддерживали Неподкупного в трудные минуты. Хотя многие удивлялись, как он может дружить с такой несерьёзной девицей!
— Как прошла беседа с остальными подозреваемыми? — спросила Светлана.
— Отлично. Мне повезло. В доме мадам Адель я поговорил с тремя подозреваемыми, а у Жизель Карме я застал не только её мужа, но и Альфреда Буассе.
— Молодец! Когда будет задание для меня?
— Поговорю с оставшимися подозреваемыми, всё обдумаю. Кстати, ты можешь пойти со мной.
— Макс! Ты чудо! Ты обязательно найдёшь убийцу! Ты в этом мастер! Обещаю, мы всё выполним на ура!
Похвала и восхищение Светик всегда льстили Робеспьеру. Незаметно за болтовнёй пролетел час. Макс отправился домой. Его ждала работа: статьи, речи, письма, а ещё и расследование прибавилось.
— Надеюсь, что хотя бы общение с Адель немного развлечёт его, — вздохнула Светик. — Он так переживает ссору с Мадлен. Хотя… у них этих ссор уже была сотня! Помирятся, куда денутся!
Гаспар Карме проснулся поздно. Он не любил рано вставать. Зачем нарушать свой покой раньше времени? Зачем торопиться?
Он не спеша поднялся, не спеша привёл себя в порядок. Завтракал Гаспар тоже медленно, тщательно разжёвывая пищу. Глядя на него, можно было подумать, что время остановилось. После завтрака Гаспар отправился в библиотеку. Читал он тоже медленно, вдумчиво, вникая в смысл каждого слова, каждого предложения.
Визит Робеспьера и его спутницы Гаспар воспринял как досадную помеху его покою. Однако согласился их принять.
Неподкупный и Светик вошли в комнату.
— Я отвечу на все ваши вопросы, — безразличным тоном произнёс Гаспар Карме.
Гости не вызывали у него никаких чувств.
— Вы заходили в зал, когда сервировали стол? — спросил Робеспьер.
