Ну ничего, ещё немного и вся эта красота будет моей… эфиопской. За исход осады я почему-то не беспокоюсь. Армия у нас, по местным меркам, очень большая. Раз уж дошли до моря, то шансов у Джибутийцев нет, даже без учёта моей взрывчатки. По крайней мере, военачальники, все как один, заявляют именно это. Главное удержать. Территория на отшибе. Небольшое эфиопское население в Таджуре есть… но магометан много больше. С другой стороны, у меня есть план. Здесь будет первая наша база флота. Как следствие — постоянная дислокация войск. Ну а где солдаты, там и семьи, торговцы, 'рабочие' женщины, в конце концов. Весёлый у американцев эвфемизм — уоркинг гёрлс, рабочие женщины… Проститутки. В моё время у церкви был пунктик по поводу секса за деньги. Да и не только у церкви. Тот же Гитлер клеймил проституцию как корень моральных проблем Германии. Ну-ну. Мне ближе либертарианский подход: проституция — это две вещи, секс и свободное предпринимательство. Ни против одного, ни другого я ничего не имею.
Чего-то я отвлёкся. Странно, Симран меня вниманием вроде бы не обделяет. А думал я о своём плане. База флота и порт. А чтобы не захирели и не отдалились от метрополии, я построю дорогу. И не позорную африканскую грунтовку. Я построю натуральное шоссе, что соединит Амхарское нагорье и наше будущее приобретение у моря. Это будет стройка века. Негус ещё не представляет, на что он подписался.
Конечно, всё не так страшно. Дорога пройдёт по возможности по каменистой почве — будет готовый 'фундамент' для полотна. Где надо — обрушим препятствия взрывчаткой. Всё не мотыгами колотить. Задействуем слонов. Так что проект на годы, а не десятилетия. Зачем такой размах? Очень просто. Во-первых, прямое предназначение дороги — связать провинцию с центральными регионами. Во-вторых, занятие для будущих пленных и подданных. Кот Матроскин сказал очень умную вещь — ничто не сближает так, как совместный труд. Вот и пусть сближаются Джибутийцы с Амхарцами, под чутким надзором церкви. В-третьих, дорога — это ещё и 'курс молодого строителя' для всей страны. За время стройки я хочу подготовить тысячи строителей, запустить бетонные заводы. В конце концов, дать мощный пинок под зад эфиопскому сельскому хозяйству. Пусть учатся производить больше продукта с меньшим количеством народа.
От планов застройки и завоевания галактики меня отвлекла женская рука на плече.
— Опять размечтался, Ягба?
— И откуда такое глубокомысленное наблюдение?
— Да у тебя лицо такое же, когда я раздеваюсь. — Мы рассмеялись.
— Уела.
— С кем поведёшься…
— Да уж. От меня ты нахваталась дальше некуда. Между прочим, кое-кому стоит больше говорить по-амхарски. Индийский акцент — это, конечно, мило, но не до такой же степени. Да и словарный запас пополнять надо.
— Ягба, а если я тебе напомню, как ты тона путаешь?
— Симран, лапочка, я, конечно, не без греха. Но вот что-то мне говорит, что в Эфиопии тебе предстоит провести больше времени, чем мне в Пунджабе…
— Мог бы и не напоминать. — Симран стушевалась, но тут же воспрянула. — А что такое… лаапошка? — Не понял. Куда делся мой автопереводчик? — Ягба?
Да, надо быть осторожнее… Похоже, я выучил амхарский настолько, что говорю на нём сознательно, без автопереводчика… Надо будет потом проверить оромский.
— Да нет, всё нормально. Симран, а хочешь, я научу тебя ещё одному языку?
— А зачем? Мне бы ваш амхарский выучить. До сих пор Абеба переспрашивает постоянно.
— Ну… чем больше языков знаешь, тем легче учить. Проверенно на себе.
— А ведь правда… мой язык ты учишь очень быстро! Ещё бы интонации правильные использовал. — Индианка улыбнулась.
— Покусаю. Только вот что. Этот язык — только когда мы наедине или когда я скажу, что можно.
— О! Неужели наконец-то приоткроется завеса тайны? Раз так, то, конечно, учи! — Эх, если бы ты знала, как хочется иногда объясниться на родной речи… Или хотя бы матюгнуться, чтобы поняли…
— Увидишь. Так вот, этот язык называется 'русский'…
