Довернув вбок башню, стоявший неподалеку танк послал в кусты два снаряда…
– В чём дело, Ройзман?! – выскочивший из башни танка майор, был взбешён. – Вы что, совсем ума лишились? Кто дал приказ на открытие огня?
– Извините, герр майор… – свесился из башни стрелявшего танка унтер-офицер. – Но наша маскировка уже полетела коту под хвост! Вон, посмотрите… – и он ткнул рукой в сторону горящей машины.
– Что там? – уже заметно остывая, проворчал офицер.
– Красные бросили из кустов несколько гранат, подожгли Нормана. Да и пехотинцам прилетело изрядно… Они знают про нас, герр майор. Что мне оставалось делать? Ждать гранаты или бутылки с бензином?
– Ладно, Ройзман… Минутой раньше – минутой позже… Радист! – обернулся он к своей машине. – Радио Леснику! Обнаружены постами противника, атакованы, имеем потери. Я выступаю немедленно!
Осадчий приложил к глазам бинокль.
Лес… ничего не видать. Но что-то же грохочет там? А вот и дым повалил!
– Старшина! Развернуть пушки назад!
Затопали ногами бойцы, выполняя приказ. На какое-то время даже рев самолетов слегка стих. Старший лейтенант обернулся. Нет, не показалось – самолеты уходят. Ну что ж, теперь ждем всех прочих…
– Товарищ старший лейтенант!
Старшина указывает на дорогу.
По ней, загребая пыль, изо всех сил спешит одинокий боец. До него еще метров триста. На бегу он что-то кричит и показывает рукою себе за спину.
– Это из бокового охранения! – старшина уже рядом. – Видать, заметили чего…
– Там что-то горит, старшина. У нас там никакой техники не осталось – вся тут. Это немцы. Передать по цепи – к бою!
Х-р-р-р… Бабах!
И неподалеку от бегущего бойца встаёт столб разрыва.
Ещё один…
Красноармеец делает несколько шагов. Ноги его заплетаются и, пройдя пару метров, он садится на землю. Голова бессильно опускается на грудь. Всё…
– Не стрелять никому! Всем – ждать команды!
Бойцы замерли в укрытиях, которые наспех успели приготовить. Залегли за стволами деревьев. Над головой, треща пулеметами, в последний раз прошлись штурмовики. Брызнуло осколками и посыпалось разбитое стекло в грузовике, вскрикнул раненный боец.
– Самолеты уходят, товарищ старший лейтенант!
– Вижу… значит, сейчас другие гости пожалуют… а вот и они…
Над пригорком показались башни наступающих танков.
– Один, два, три… одиннадцать… Так, старшина, похоже, что приплыли мы. Вон, ещё и пехота показалась. Да, до хрена их там… Пулеметчикам передай – патронов не жалеть!
– Сделаю, товарищ старший лейтенант, – перехватив автомат, старшина выскочил из окопа.
Проводив его взглядом, Осоргин ещё раз приложил к глазам бинокль. Нет, с другой стороны немцев не видно, стало быть вся атака будет отсюда. Справа и слева холмы, техника там не пройдёт, разве что пехотой ударят…
Ладно, пора уже и к пушкам, моё место там.
– Хайнц, не зарывайся! Дистанцию держи!
– Слушаюсь, герр лейтенант! Сейчас чуток приторможу…
Выпущенный с короткой дистанции снаряд проломил бортовую броню и вырвавшийся вперед танк исчез в пламени разрыва. Сдетонировали боеприпасы и его башню отбросило в сторону.
– Ахтунг! Пушка в кустах справа!
Развернувшиеся в сторону выстрела орудийные стволы выплюнули снаряды. Взлетела земля, рухнуло несколько поваленных деревьев.
– Гофман! Подгоните пехоту!
– Слушаюсь, герр лейтенант!
Новый снаряд, прилетевший с той же стороны, заклинил башню одного из танков.
Затрещали танковые пулеметы, прочесывая густой подлесок.
Сбитая снарядом, вытянулась по земле гусеница ближайшего Т-2. А он сам завертевшись на месте, подставил свой борт другому орудию и тут же превратился в чадящий костер.
– Ронге! Ещё одно орудие прямо по курсу!
И часть танков развернулась в этом направлении.
– Фогель – Леснику!
– На связи Фогель!
– Танкисты завязли у рощи! Там окопались пушки красных. Накройте их минами, а то они успеют слегка подпалить им шкуру!
Выбежав из леса, расчеты сноровисто развернули и установили батарею пятидесятимиллиметровых минометов. Подносчики уложили рядом ящики с минами и откинули их крышки, готовясь к открытию огня.
– Фойер!
Задрав в небо стволы, они выплюнули несколько мин…ещё… и ещё…
– Петрович!
Лежавший в воронке боец приподнял голову.
