Стоявший у большой сосны красноармеец, нетерпеливо постучал по её стволу.
– Ну чо там, Пал Михалыч?! Не тяни уж… говори!
– Не вижу ничего толком, Мишка. Деревья мне всё закрывают… Самолеты вижу, дым вон откуда-то пошел… не иначе – машину подожгли. Бомбы уже не бросают, а стрельба вон, вовсю идёт.
– Дак делать-то что?! Там наших бьют, а мы тута высиживать чего-то собираемся!
– Мы тут, Мишка, не высиживаем – а в боевом охранении стоим! Ежели не понимаешь таких вещей – так и молчи в тряпочку! Приказ для солдата – вещь первостатейная! Да и много ль ты своей винтовкой супротив самолета-то навоюешь? Молчишь? То-то… Меня слухай, я-то уже не первую войну размениваю…
Сидевший на дереве пожилой боец ещё раз прислушался.
– Чтой-то мне не нравится этот шум…
– Это где же?
– Да с той стороны дороги…
– А-а-а… так там Васька с Митяем, шумнут, ежели что будет.
– Ага… шумнут. Ежели будет кому шуметь…
– Да ладно тебе, Пал Михалыч! Что ты всюду только плохое видишь? Там вон какая карусель твориться, вот сюда грохот-то о долетает.
– Кабы сюда и окромя грохота чего не долетело… – пожилой боец сполз с ветки, и стал слезать вниз. – Сходить туда, что ли?
Не успели, однако, его ноги коснуться земли, как на той стороне дороги дрогнуло дерево. Ещё раз… ствол его затрясся и описав дугу, оно шлепнулось на землю. Такая же участь постигла и соседние деревья. Расталкивая броней обломки, из лесу выбрался танк.
– Мать моя женщина! – от неожиданности боец аж присел. – Откель он там взялся-то?
– Пал Михалыч! – вытянул руку вперед молодой красноармеец. – Вон ещё один!
Проламываясь сквозь лес, на дорогу выбирались танки. Замелькали между кустами и фигурки пехотинцев.
– Да их тут… – пожилой крутил головой, пытаясь сосчитать машины. – Где ж они, сволочи, прятались-то?
Танки уже заполнили дорогу, и только её подъём скрывал их от глаз ушедшей вперед колонны.
– Команды ждут! – с отчаянием в голосе проговорил молодой. – До наших-то им всего полверсты – сомнут!
– Вот что… – прикинул пожилой боец. – Гранаты у тебя есть?
– Есть, Пал Михалыч, как не быть? Две штуки – старшина перед выходом ещё выдал.
– Оставь мне и топай!
– Куда?
– За кудыкину гору – воровать помидоры! К нашим беги, куда ж ещё-то? Расскажешь, что тут, да как…
– Михалыч, а как же ты?
– Староват я, Мишка, для беготни-то… Ты топай, давай! А я уж понемногу устрою тут фрицам кой-чего…
Перехватив поудобнее винтовку, боец, засунув в карманы шинели оставленные Мишкой гранаты, зашелестел ветвями кустарника, пробираясь поближе к дороге.
– Лесник – Инженеру!
– На связи Лесник.
– Выдвинулись на исходный рубеж, готовы к атаке. Прошу уточнить расположение противника.
– Сейчас птички закончат свою работу, и вы можете начинать движение. Когда они пойдут на последний заход, дам вам знать. Остатки противника сосредоточились в роще на краю поля, сейчас птички их клюют.
– Инженер принял.
Боец осторожно полз по кустам, понемногу приближаясь к стоящим на дороге танкам. Уже были слышны голоса немецких солдат, прошипела и что-то прокашляла радиостанция. Вот уже в прогалах между редкой листвой хорошо видны танки и суетящиеся вокруг них немцы. Эх, ещё бы с десяток метров проползти! Опасно… могут заметить. Но, если рискнуть?
Осторожно продвинувшись на несколько метров, красноармеец замер. Гогочущие фрицы были совсем рядом – только руку протяни. Да и до ближайшего танка совсем недалеко. Пользуясь передышкой, два танкиста переливали из канистры в бак топливо. Самый момент… когда ещё так подфартит? Оттянув рукоятку на гранате, боец приподнялся – бросок! Не дожидаясь разрыва, он подхватил с земли ещё одну, заблаговременно приготовленную, гранату. Секунда – и она полетела прямо в гущу столпившихся между танками солдат. Осталась ещё одна… И её туда же!
Строенный взрыв разметал пехотинцев, смахнул с брони обоих танкистов. Вспыхнул разлившийся бензин.
'Славно! Такую канонаду уж точно должны услышать наши' – подумал боец. – 'Однако же пора и мне в этот бардак дровишек подбросить…'
Вскинув винтовку, он трижды выстрелил в мечущиеся по дороге фигурки. Кто-то там упал.
'Во как! Знай наших! Эдак-то я и уйти отсюда смогу… пока у них тут неразбериха такая…'
