— Тащи! — заорал он, ухватившись за веревку. — Тащи, мать твою!
Мгновение спустя показался Аза, обвязанный веревкой.
— Что случилось? Боже мой, что случилось?
Аза дышал — но и только.
— Кто-то прыгнул на нас. Я прикончил его, но он успел-таки потрепать Азу.
— Сторожевик. Я же вас предупреждал! Зажгите еще один факел. Посмотрим, что с ним.
Однако Ворон сидел, не двигаясь с места, и только грудь его ходила ходуном. Шед сам взял факел и зажег.
Раны у Аза оказались не такими уж страшными. Он потерял много крови, был в шоке, но не при смерти.
— Нужно убираться отсюда, Ворон. Пока не появились Хранители.
К Ворону вернулось самообладание.
— Нет. Там было только одно чудовище. Я убил его. Доведем дело до конца.
— А как же Аза?
— Не знаю. Пора за работу.
— Я устал, Ворон.
— Ты не так еще устанешь, когда мы закончим. Шевелись давай. Уберем все следы преступления.
Они перетащили в фургоны тела, потом инструменты, потом отнесли вниз Азу. Когда они просовывали носилки через дыру в стене, Шед спросил:
— А с ним-то что делать будем?
Ворон посмотрел на него как на идиота:
— А ты как думаешь, Шед?
— Но…
— Разве тебе не все равно?
— Да в общем-то… — Но Шеду было не все равно. Аза, конечно, не подарок, но Шед его знал. Они не были друзьями и все же не раз выручали друг друга… — Нет. Я не могу так, Ворон. Он еще, возможно, выкарабкается. Будь я уверен, что он отбросит коньки, — тогда конечно. Тогда какой разговор? Нет тела — нет вопросов. Но я не могу убить его.
— Ну что ж, неплохо. Наконец хоть какой-то поступок. Но как ты заткнешь ему рот? Его болтливый язык уже стоил кое-кому перерезанной глотки.
— С этим я справлюсь.
— Как скажешь, партнер. Шея твоя.
До черного замка они добрались уже глубокой ночью. Ворон проехал в ворота первым, Шед — сразу за ним. Они остановились в том же арочном проезде. И процедура была все той же. Как только они выгрузили трупы, длинная тощая тварь прошлась вдоль ряда.
— Десять. Десять. Тридцать. Десять. Десять. — И так далее.
Ворон яростно спорил. Выше десятки тварь оценила лишь соглядатаев, убитых Вороном у Выгородки, да Азу, лежавшего в фургоне.
— Они умерли слишком давно, — заявила нечисть, обернувшись к Ворону. — >: Поэтому почти ничего не стоят. Забирай их обратно, если недоволен.
— Ладно, ладно. Договорились. Кроме того, что в фургоне.
Тварь отсчитала монеты. Ворон клал в карман шесть из каждых десяти, а остальные отдавал Шеду. Обращаясь к длинной фигуре, Ворон мимоходом бросил:
— Это мой партнер. Возможно, он когда-нибудь приедет один.
Фигура нагнулась, пошарила в своем одеянии и протянула что-то Шеду. Это оказалась серебряная висюлька в виде двух сплетенных змей.
— Надень ее, если придешь один, — сказал Ворон. — Это твоя охранная грамота.
Ежась под его ледяным взглядом, Шед бросил висюльку в карман, уже набитый серебром.
И занялся подсчетами. На его долю пришлось сто двенадцать лев. Чтобы честно заработать такую сумму, пришлось бы вкалывать лет пять, не меньше. Он богат! Он богат, черт возьми! Теперь он может делать все, что захочет. Никаких больше долгов. Никакого Крейга, медленно сосущего из него кровушку. Никакой овсянки на завтрак, обед и ужин. Он превратит «Лилию» в приличное заведение. Подыщет матери местечко, где ей будет обеспечен хороший уход. И женщины! Все женщины на свете!
Развернув фургон, Шед заметил высокий кусок стены, выросшей там, где ее прежде не было. В стене белело лицо. Лицо того самого человека, которого они с Вороном привезли еще живым. Глаза неотступно следили за Шедом.
