Особенно трудно было с ночлегом. Каждый вечер он шел к кому-нибудь из сочувствующих и не мог заснуть, ожидая ночного ареста. Дважды в одном месте он никогда не ночевал, потому что к утру окончательно убеждался, что хозяин — провокатор и не привел ночью контрразведку только потому, что хотел усыпить бдительность, а на следующую ночь уж обязательно приведет. Такая жизнь совершенно измучила подпольщика. Он стал бледен как тень и вздрагивал от каждого подозрительного шороха.
Очередным вечером новоявленный Жорж Лапидус пришел к старику Корнеичу, сторожу при складе мануфактуры. Корнеич был из сочувствующих — добродушный инвалид, в далеком прошлом — солдат. Сторожка его была невелика, но аккуратно прибрана, Корнеич напоил подпольщика хорошим чаем с баранками, и у Макара в кои-то веки потеплело на душе, он почувствовал себя в безопасности. Старик был по-настоящему надежен. Жоржа Лапидуса клонило в сон.
— Сейчас вот туточки на топчане вам постелю, — сказал Корнеич, заметив усталый вид гостя.
Старик вышел из комнаты, и вдруг в ту же дверь вкатился сытый, плотный, невысокого роста господин апоплексического сложения. Товарищ Макар, мгновенно сбросив дремоту, схватился за пистолет, но толстяк уже держал его под прицелом «браунинга».
— Не дергайтесь, господин Макаров, и не волнуйтесь, я не сделаю вам ничего плохого, во всяком случае пока.
— Кто вы такой? — злобно спросил подпольщик, краем глаза пытаясь рассмотреть, не стоит ли еще кто-нибудь у двери.
— Моя фамилия Шаров.
— Шаров? Контрразведчик? Ну, сволочь старик! Предатель холерный!
— Повторяю: не бойтесь и не хватайтесь за оружие. Я здесь один. Если бы я собирался вас арестовать, здесь уже был бы как минимум взвод солдат. И не держите зла на старика. Если бы на вас так нажали, как я нажал на него, вы бы тоже предали бы кого угодно, от родной матери до родной партии. А когда я расскажу вам, чего я от вас хочу, мы с вами вообще станем лучшими друзьями.
— Сомневаюсь! — зло бросил товарищ Макар, но все же с некоторой долей любопытства спросил: — И чего же?
— Я хочу, чтобы вы убили генерала Слащова.
— О! — изумился товарищ Макар. — Белые сволочи грызутся между собой?
— Это должно вас радовать…
— Я чувствую здесь какой-то подвох.
— Не беспокойтесь, — Шаров придвинул себе колченогий табурет и сел, — здесь нет никакого подвоха. Слащов мне мешает, а больше вам знать ни к чему. Если вы согласитесь сделать это, я помогу вам всем, чем удастся. Я дам вам деньги, сообщу всю информацию, которой владею.
— Однако вы прекрасно можете это сделать и без меня. В городе хватает темных личностей, готовых за деньги убить кого угодно, — с сомнением проговорил товарищ Макар.
— Вы правы, господин Макаров, — контрразведчик, все еще не опуская «браунинга», левой рукой достал портсигар, неловко выщелкнул из него папиросу и закурил, — я мог бы сделать это без вас. Но мне нужно, чтобы это убийство приписали большевикам, а из своего долгого опыта я вынес убеждение, что самый лучший способ списать убийство на большевиков — это уговорить большевиков на самом деле его совершить.
Шаров ушел, а товарищ Макар, внимая его совету, остался ночевать у Корнеича. Старик держался совершенно спокойно, ничуть не смущаясь тем, что сдал подпольщика контрразведчику. Товарищ Макар тоже решил не поднимать в разговоре эту тему. Особенно они и не разговаривали, потому что Корнеич постелил своему гостю на топчане и ушел, задув лампу, к себе.
Товарищ Макар долго лежал в темноте без сна и раздумывал, что сулит ему неожиданная встреча с Шаровым. И получалось так, что, кроме выгоды, ничего она ему не сулит. Шарову зачем-то нужно убить генерала Слащова. Но ведь и у самого товарища Макара, вернее, у его брата Павла возникала такая идея. Ни для кого не секрет, что генерал Слащов является самой главной фигурой в обороне Крыма. И если устранить его сейчас, то все тщательно им возводящееся здание обороны рассыплется как карточный домик. То есть это не наверняка, но с большой долей вероятности. Стало быть, самый прямой смысл сейчас ему, бывшему председателю подпольного большевистского комитета, пойти на сотрудничество с контрразведкой. Тем более что об этом никто не узнает. Кто свидетель его разговора с Шаровым? Только старик Корнеич. Но старик и так уже не жилец, потому что не родился еще на свете такой человек, который предаст его, Владимира Макарова, и проживет после этого больше суток. И недаром на такую опасную встречу с ним Шаров пришел сам, без сопровождающих, ему тоже не нужны свидетели. Если дело выгорит, то после убийства Слащова можно припугнуть Шарова оглаской, и он организует побег брату Павлу из крепости. Тогда, может, пока оставить старика Корнеича в живых? Пригодится как свидетель…
