- Что… на тебя… нашло? –
возмутилась та, тяжело дыша и держась за правый бок.
- То есть ты не видела охрану? –
поинтересовалась Заваркина, - пошли. Нечего тут отсвечивать.
- Но… ты… ничего… не сняла!
- Там нечего снимать, - уверила ее
Анфиса, - двор да деревья. Чтобы снять бассейн, надо попасть на сегодняшнюю
вечеринку.
- Туда не попасть! – отрезала Зуля.
- С таким настроем, конечно, -
улыбнулась Заваркина, - поэтому ты туда и не идешь. Я возьму Ваську.
Зуля возмущенно фыркнула.
- Тебе нужны фотки или нет? –
прищурилась Заваркина.
Фотографии ей были нужны. Конечно,
можно было обойтись и без откровенного компромата – полунамеками и полутонами –
но с фотографиями… С фотографиями эта статья стала бы бомбой в пять килотонн.
Зуле не терпелось заявить о себе.
- А как
Вася отреагирует на перспективу провести вечер с тобой в кустах? – спросила
Зуля озабоченно.
Ей не
нравилось просить о чем-то Заваркина. Он никогда не отказывал, но исполнял
просьбу с таким видом, будто собирался за это заставить ее, Зулю, отработать за
него смену на каком-нибудь кошмарном производстве. Например, на забое скота.
- Открою
тебе страшную тайну, раз уж мы здесь с тобой одни, – Заваркина выпучила глаза в
притворном ужасе, - он сначала размажет меня по стене мрачным взглядом
исподлобья, потом примется ворчать, что его, дескать, бедняжку, все используют
и всем от него нужны только фотки. Потом он заявит, что не двинется с места, а
когда я буду обуваться, возникнет рядом с камерой, и, снова разворчавшись,
зашнурует мне кеды. Потому что, на самом деле, он страдает, когда вдруг
оказывается никому не нужным. И это его самая страшная тайна.
Зульфия
улыбнулась. Теперь ей снова казалось, что привлечь Заваркиных к «делу одного
бассейна» было отличной идеей.
Глава третья.
- Снимем эту
кофточку… - из-за двери раздавался жаркий мужской шепот.
- Ты такой
накачанный... – вторил ему тонкий девичий голосок.
- Какая
прелесть, - громко фыркнула Анфиса и раздвинула двери-ширмы, закрывающие вход в
фотомастерскую.
Ее взору
открылась большая светлая комната, с кирпичными стенами, с которых по
дизайнерской задумке кое-где была оббита штукатурка. На диванчике для отдыха
гостей Вася стаскивал розовую блузку с крохотной блондиночки, которой на вид
было лет восемнадцать. Анфиса вошла в комнату, прислонилась к косяку и
скрестила руки на груди, будто заявляя, что с места не двинется в ближайшие
триста лет.
- Это моя
сестра, не обращай внимания, - сказала Вася и принялся целовать шею блондинки.
Девчушка растерялась и, нелепо приподняв голову, разглядывала Анфису.
Та ухмыльнулась
и, оторвавшись от косяка, продефилировала к диванчику и остановилась у
изголовья.
- Ты вот тут еще
не облизал, - Анфиса ткнула пальцем в ухо девушки. Та пискнула.
- Ну, все,
хватит! – заявил Вася и слез со своей любовницы, - сгинь!
- Ты прав, -
Анфиса приложила указательный палец к губам, притворившись, будто задумалась, -
я не должна мешать твоей личной жизни. Поэтому я не просто сгину, я поднимусь
наверх и разобью все твои камеры! На их месте теперь будут жить мои туфли.
Ничего не
понимающаяся блондиночка тихонько нагнулась и потянула с пола свою блузку.
- Вам восемнадцать-то
есть? – усомнилась Анфиса, глядя на ее растерянное раскрасневшееся личико и
пушистые растрепанные волосы.
- Ты этого не
сделаешь! – не поверил Вася.
- Ты прав. Разве
я способна на такую подлость? – издевательски вопросила Анфиса и, весело рассмеявшись,
выбежала прочь из мастерской.
- Твою мать, -
он на минуту задержался, чтобы накинуть футболку и выбежал за ней.
Он опоздал на
долю секунду. Когда он выбежал на лестничную клетку, двери лифта, мягко
чмокнув, захлопнулись за Анфисой.
- @#$@#$! –
выругался он, - черт меня дернул сделать мастерскую на первом этаже своего же
дома!
Если бы
мастерская была достаточно далеко от дома, Заваркин имел бы огромную фору: вот
уже несколько месяцев он водил мотоцикл.
Он бросился верх
по лестнице. Где-то на шестом Вселенная сжалилась над ним, и он успел заскочил
в подъехавший лифт, довольно ощутимо толкнув какую-то старушку.
- Ууу, бандюган!
– она погрозила ему вслед узловатым кулачком.
