— Неужели все так? — не могла поверить Ярцева. — Ну а вы? Машина у вас?..
— Леночка, я профессор уже семнадцать лет. Консультирую Госагропром. Живу один! — подчеркнул Валерий Платонович. — И потом, бываю за границей. Имею возможность привозить кое-что.
Громко и часто зазвонил телефон. Лена взяла трубку, готовясь высказать мужу все, что у неё накопилось. Но телефонистка жестяным голосом произнесла:
— Ваш абонент в Ольховском районе не отвечает.
— Как не отвечает? — вырвалось у Лены.
— Могу соединить с другим номером. Говорите, с каким?
— Другого нет…
— Что делать с заказом? Снимать?
— Можно повторить? Через полчаса?
— Хорошо, я повторю.
Послышались гудки. Лена стояла в растерянности, продолжая прижимать трубку к уху. Она не знала, что и думать. Почему нет дома даже Златы Леонидовны?
— Леночка, не переживайте, — сочувственно сказал профессор. — Пойдёмте к гостям… Отвлечётесь…
— Да-да… Сейчас… Вы идите, Валерий Платонович, — кивнула Лена, кладя трубку на рычаг.
— Я буду ждать, — улыбнулся Скворцов-Шанявский, покидая кухню.
Лена едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Она была почти уверена: все это неспроста. Заговор… Против неё…
Колчин включил магнитофон и прибавил громкость телевизора. Все уставились на экран. Новогоднее представление было на редкость неинтересным. Но другого развлечения не было.
Опять зазвонил телефон. Лена взяла трубку.
— Ольховку заказывали? — спросила телефонистка.
— Да, да! — заволновалась Лена.
— Номер опять не отвечает… Что будем делать?
— Повторите, пожалуйста. Через полчаса.
— Хорошо.
Все напряжённо смотрели на Лену. Ей стало неловко и стыдно перед гостями.
— Гуляют, наверное… В деревне принято ходить из дома в дом, — произнесла она натянуто-весело. — Как насчёт чая?
— С удовольствием, — потёр руки профессор.
Другие тоже охотно согласились.
Ярцева попросила Людмилу помочь ей, и, когда они зашли на кухню, закрыла дверь поплотнее.
— Твой Петя весь кипит, — сказала она негромко.
— Ой, беда с ним! — вздохнула Колчина. — Каждый раз одно и то же! Ну потанцевала разок с другим, так что с этого?
— Ладно, ладно… Не дразни его…
Потом смотрели телевизор, пили чай. Пироги хозяйки шли на «ура».
Федор снова включил магнитофон и пригласил Орысю танцевать. Эрик встал, хотел подойти к Людмиле, но Колчин неожиданно заявил, поднимаясь:
— Лена, спасибо огромное за угощение…
— Как, уже уходите? — удивилась она.
— Ты же знаешь, мама там одна. И Гришка что-то капризничал. Неважно себя чувствовал, — объяснил Пётр, глядя в сторону.
Люда поджала губы. Всем стало неловко.
— Да и мне пора, — сказала Орыся. — На вокзал.
— Мы вас подбросим, — отозвался профессор.
— И вы тоже? — огорчилась хозяйка.
— Пора и честь знать, — улыбнулся Скворцов-Шанявский.
Все гурьбой повалили в прихожую.
Лена тоже оделась: решила спуститься вниз, проводить гостей. Федор бросился в кухню и вернулся со своим портативным телевизором.
— Орыся, возьмите, — произнёс он взволнованно. — На память.
— Нет, нет, нет! — замахала она руками.
— Прошу!.. Я сам сделал… — растерянно умолял инженер.
— Нехорошо обижать, — заметил профессор с улыбкой. — Человек предлагает от всей души.
— Прямо не знаю… — зарумянилась Орыся.
Воспользовавшись нерешительностью женщины, Федя сунул подарок в её кошёлку.
«Крепенько зацепило парня», — подумала Ярцева.
С этой своей игрушкой Гриднев никогда не желал расставаться, даже когда приятель Глеба предложил за неё триста рублей.
Перед самым уходом зазвонил телефон. И опять — междугородная. Телефон в Ольховке не откликался. Лена в сердцах сняла заказ.
В лифт все не поместились. Первыми уехали Колчины, попрощавшись наскоро. Потом спустились остальные.
У подъезда стояла новенькая чёрная «Волга» с московским номером. Сиденья были обтянуты красной кожей, на щитке с приборами имелся телефон.
Орыся с неожиданной нежностью поцеловала Лену.
— Спасибо, Леночка! Душу у вас отогрела.
— Да что там… Мало посидели, — смутилась Ярцева, удивляясь словам гостьи.
— Будете в Трускавце, обязательно заходите. Адрес…
— Я дам Глебу, — сказал Эрик.
Федя потянулся к Орысе прощаться, но профессор спросил:
— Разве вы не поедете с нами?
